ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ПО ПРИМЕНЕНИЮ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА, РЕГУЛИРУЮЩЕГО НАЗНАЧЕНИЕ И ПРОВЕДЕНИЕ ЭКСПЕРТИЗЫ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ Верховным Судом РФ совместно с верховными судами республик, краевыми, областными судами и равными им судами проведено обобщение практики применения законодательства, регулирующего назначение и проведение экспертизы по гражданским делам. В соответствии со ст. 2 ГПК РФ задачами гражданского судопроизводства являются правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов указанных в ней субъектов частного и публичного права. Одним из источников сведений о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения гражданского дела, являются заключения экспертов (ст. 55 ГПК РФ). Государственная статистическая отчетность не выделяет сведения о количестве экспертиз, проведенных по рассмотренным судами гражданским делам. Судами был проведен мониторинг по гражданским делам, при рассмотрении которых было назначено 74 529 экспертиз. Из этого числа по инициативе судов было назначено 22,2% экспертиз в связи с невозможностью вынесения правильного решения без их проведения, включая прямо предусмотренные законом случаи (например, по делам о признании гражданина недееспособным вследствие психического расстройства (ст. 283 ГПК РФ) и о признании дееспособным в случае выздоровления или значительного улучшения состояния здоровья (ч. 2 ст. 286 ГПК РФ). То есть в связи с невозможностью без специальных знаний установить факт, имеющий значение для разрешения дела, и (или) отсутствием иных доказательств, с достоверностью подтверждающих или опровергающих данное обстоятельство. В соответствии с положениями ч. 1 ст. 79 ГПК РФ производство экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам, обладающим специальными знаниями, необходимыми для ответа на поставленные вопросы. Экспертиза может проводиться как в государственном судебно-экспертном учреждении, так и в негосударственной экспертной организации либо конкретным экспертом или экспертами. Проведение большинства экспертиз судами поручается государственным судебно-экспертным учреждениям (72,7%). В основном указанными учреждениями проводились следующие виды экспертиз: судебно-медицинские, медико-социальные, судебно-психиатрические, психолого-психиатрические, психолого-педагогические, молекулярно-генетические, пожарно-технические. Негосударственным экспертным учреждениям - коммерческим и некоммерческим организациям, отдельным экспертам, обладающим специальными знаниями, проведение экспертиз поручается 25,8% из числа дел, изученных по запросу Верховного Суда РФ. Анализ судебной практики по применению законодательства, регулирующего назначение и проведение экспертизы по гражданским делам, показал, что экспертизы по гражданским делам назначались, как правило, в предварительном судебном заседании или в судебном заседании. Судами в целом соблюдался порядок назначения судебных экспертиз, предусмотренный процессуальным законодательством. В частности, определения судов о назначении экспертизы в основном соответствовали требованиям ст. 80 ГПК РФ. Вместе с тем были выявлены факты, когда в определениях о назначении экспертизы не были указаны сведения, перечисленные в ст.ст. 80 и 225 ГПК РФ. Некоторыми судами не указывались: дата назначения экспертизы; наименование экспертизы; факты, для подтверждения или опровержения которых назначается экспертиза; лица, которые производят оплату экспертизы; сведения о предупреждении эксперта об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. В отдельных случаях суды при назначении экспертизы не указывали ее наименование, а вместо этого указывали в определении ожидаемые от исследования результаты. Так, по делу по иску ОАО к Л., Т. о взыскании задолженности по кредитному договору по ходатайству ответчика Индустриальным районным судом г. Барнаула была назначена "судебная экспертиза по определению рыночной стоимости заложенного недвижимого имущества", проведение которой поручено Алтайскому краевому государственному унитарному предприятию. В подобных случаях определение о назначении такой экспертизы и материалы для ее проведения возвращались в суд без исполнения в целях уточнения названия экспертизы, что приводило к затягиванию сроков разрешения дела по существу. Протоколы, которые составлялись в ходе судебных заседаний, не во всех случаях отвечали требованиям, установленным ч. 2 ст. 229 ГПК РФ. В ряде протоколов, в частности, не были указаны: лицо, которым заявлено ходатайство о назначении экспертизы; содержание устного ходатайства о назначении экспертизы; сведения о разъяснении участвующим в деле лицам прав, предусмотренных ч. 2 ст. 79 ГПК РФ, а также последствий уклонения стороны от экспертизы, определенных в ч. 3 ст. 79 ГПК РФ; данные о представлении участвующими в деле лицами вопросов, отклонении судом вопросов, обсуждении выбора экспертного учреждения или эксперта, о заявлении отвода эксперту. В отдельных случаях в нарушение ст. 228 ГПК РФ суды не составляли протокол судебного заседания при совершении указанных процессуальных действий. Так, определением Кольчугинского городского суда Владимирской области по делу по заявлению директора Областного государственного стационарного учреждения "Кольчугинский детский дом-интернат для умственно отсталых детей", обратившегося в интересах В. о признании ее недееспособной, была назначена амбулаторная судебно-психиатрическая экспертиза, проведение которой поручалось экспертам Владимирской областной психиатрической больницы. Определением суда о назначении экспертизы производство по делу было приостановлено до получения заключения экспертизы, однако протокол в ходе судебного заседания не составлялся. Результаты проведенного обобщения судебной практики свидетельствуют о том, что суды испытывают затруднения при определении даты назначения экспертизы и даты, не позднее которой заключение должно быть составлено и направлено в суд (ч. 1 ст. 80 ГПК РФ). В тех случаях, когда судом определялись конкретные даты, им принимались во внимание Методические рекомендации по производству судебных экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях системы Министерства юстиции Российской Федерации (утверждены приказом Минюста России от 20 декабря 2002 г. N 346) либо учитывались предварительная договоренность с экспертными учреждениями или сроки проведения конкретным учреждением (экспертом) назначенных ранее судебных экспертиз. Однако имели место случаи, когда суды не указывали в определении о назначении экспертизы конкретный срок либо указывали примерные даты ее проведения, подготовки и направления экспертного заключения в суд. В поступивших из судов материалах среди причин, по которым суды не могли определить конкретный срок проведения экспертизы, называются загруженность либо отсутствие экспертов в необходимой области знаний, значительный объем представленных на экспертизу материалов, большой перечень поставленных перед экспертами вопросов. Такие ситуации вызывали необходимость в дополнительной переписке между судом, участниками процесса и экспертами, что негативно сказывалось на общих сроках рассмотрения дел судами (ст. 154 ГПК РФ). Представляется, что подобная практика противоречит ст. 80 ГПК РФ, которая предусматривает установление конкретных дат проведения экспертизы, а также положениям абз. 4 ч. 1 ст. 85 ГПК РФ, устанавливающего ответственность эксперта или судебно-экспертного учреждения в случае невыполнения требования суда, назначившего экспертизу, о направлении заключения эксперта в суд в срок, установленный в определении о назначении экспертизы, при отсутствии мотивированного сообщения эксперта или судебно-экспертного учреждения о невозможности своевременного проведения экспертизы либо о невозможности проведения экспертизы по причинам, указанным в абз. 2 ч. 1 ст. 85 ГПК РФ. Проведенное обобщение показало, что возникающие у некоторых судов сложности с определением вида экспертизы, необходимой для разрешения поставленных ими вопросов, зачастую вызваны недостаточной осведомленностью судей о классификации экспертиз. Так, Боровской районный суд Калужской области поручил Калужской лаборатории судебных экспертиз (далее - КЛСЭ) провести строительно-техническую экспертизу, на разрешение которой были поставлены вопросы, касающиеся возможности ведения истцами личного подсобного хозяйства на принадлежащем им земельном участке с учетом использования ответчиком смежного земельного участка под стоянку и ремонт грузового автотранспорта, а также для складирования пиломатериалов. Руководителем КЛСЭ определение о назначении данной экспертизы было возвращено в суд без исполнения в связи с тем, что поставленные вопросы не входят в компетенцию строительно-технической экспертизы и в данном экспертном учреждении отсутствуют эксперты, обладающие необходимыми знаниями. Одновременно суду сообщалось, что такие экспертные исследования могут быть выполнены специалистами ФГУЗ "Центр гигиены и эпидемиологии Калужской области". Несмотря на это, суд вновь пришел к выводу о необходимости назначения именно строительно-технической экспертизы и поручил ее проведение эксперту, имеющему специальность инженера-строителя. Однако, проведя назначенную судом экспертизу, данный эксперт также не смог дать конкретные ответы на интересующие суд вопросы, сославшись на то, что они находятся в компетенции органов, осуществляющих санитарно-эпидемиологический надзор. Принятое районным судом решение по делу было отменено в кассационном порядке. Комплексные экспертизы назначались судами в тех случаях, когда установление обстоятельств по делу требовало одновременного проведения исследований в разных областях знаний, а также использования различных научных направлений в пределах одной области знаний (ст. 82 ГПК РФ, ст. 23 Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации"). К числу наиболее часто назначаемых комплексных экспертиз относятся: психолого-психиатрическая, землеустроительная и строительно-техническая, судебно-медицинская и автотехническая, почерковедческая и судебно-техническая (для исследования подлинности подписи наследодателя и времени изготовления текста), пожарно-автотехническая (например, для определения очага возгорания автомобиля), транспортно-трасологическая (при наличии разногласий относительно обстоятельств дорожно-транспортного происшествия). Однако судами в определениях о назначении экспертизы не всегда указывался вид комплексной экспертизы, сведения о том, какими специальными знаниями должны обладать эксперты, а также основания назначения комплексной экспертизы. Основаниями для назначения комиссионной экспертизы, как правило, являлись сложность в установлении обстоятельств и необходимость получения полных и объективных ответов на поставленные судом вопросы; отсутствие согласия сторон в отношении кандидатуры эксперта (ст. 83 ГПК РФ, ст. 21 Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации"). По сведениям, поступившим из судов, судебно-психиатрические и судебно-медицинские экспертизы в большинстве случаев являлись комиссионными. Судебно-медицинские экспертизы, при проведении которых привлекались врачи разных специальностей, некоторыми судами ошибочно назывались комиссионными. Между тем такие экспертизы следует относить к комплексным в силу ч. 1 ст. 82 ГПК РФ, поскольку в подобных случаях требуется одновременное проведение исследований с использованием различных научных направлений в пределах одной области знания. Если заключение комиссионной экспертизы подписывалось не всеми экспертами и к нему приобщалось отдельное заключение эксперта (ч. 2 ст. 83 ГПК РФ), то такие заключения оценивались судами по правилам ст. 67, ч. 3 ст. 86 ГПК РФ в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами. Например, в заключении комиссии экспертов Алтайской краевой клинической психиатрической больницы имени Ю.К.Эрдмана (дело по иску Р. к Б., администрации Октябрьского района г. Барнаула о признании договора приватизации квартиры недействительным) содержался вывод о том, что выявленное у Р. психическое расстройство не сопровождается значимыми нарушениями мнестических, интеллектуальных функций и критических способностей и на конкретную дату по психическому состоянию испытуемая не была лишена способности понимать значение своих действий либо руководить ими. Данное заключение не было подписано членом комиссии - экспертом-психологом первой категории, который в своем заключении выразил иное мнение о том, что с учетом низкого интеллектуального уровня, индивидуально-психологических особенностей Р. и сложной для ее понимания информации последняя в момент подписания согласия на приватизацию могла иметь ошибочное мнение относительно содержания данного документа. Решением Октябрьского районного суда г. Барнаула в удовлетворении исковых требований Р. отказано в полном объеме. Отдельное заключение члена комиссии - эксперта-психолога было проанализировано и отвергнуто судом со ссылкой на то, что его выводы носят предположительный характер и что затруднения у истицы с восприятием не исключали наличия у нее возможности выяснить достоверное содержание подписываемого документа до полного понимания его сущности, что нашло отражение в мотивировочной части решения. Такие действия суда по оценке доказательств соответствуют разъяснениям Верховного Суда РФ, изложенным в п. 7 постановления Пленума от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении", согласно которым, если экспертиза поручена нескольким экспертам, давшим отдельные заключения, то мотивы согласия или несогласия с ними должны быть приведены в судебном решении отдельно по каждому заключению. Дополнительная экспертиза (ст. 87 ГПК РФ, ст. 20 Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации"), как правило, назначалась при неполноте заключения (когда не все объекты были представлены для исследования, не все поставленные вопросы получили разрешение); при неточностях в заключении и невозможности устранить их путем опроса эксперта в судебном заседании; при необходимости поставить перед экспертом новые вопросы (например, в случае неверного установления обстоятельств, имеющих значение для дела, или при уточнении таких обстоятельств в связи с изменением исковых требований). В определениях о назначении дополнительной экспертизы не всегда указывалось, что именно в заключении эксперта является неполным или недостаточно ясным. Необходимо отметить и то, что нередко назначение судами дополнительной экспертизы в целях устранения неполноты или недостаточной ясности первичного заключения было оправданным и целесообразным, поскольку такие недостатки могли быть устранены в судебном заседании при допросе эксперта по вопросам, связанным с проведенным исследованием и данным им заключением (ч. 1 ст. 187 ГПК РФ). Повторная экспертиза (ст. 87 ГПК РФ, ст. 20 Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации") в основном назначалась в связи с сомнениями суда в объективности и обоснованности экспертного заключения, например, когда значительно различались цены, указанные в заключении оценочной экспертизы и в представленном по запросу суда документе о стоимости предмета; когда имелись противоречия в заключении эксперта и в пояснениях этого же эксперта в судебном заседании; когда экспертом не учитывались отдельные обстоятельства или был нарушен порядок проведения экспертизы, в частности, экспертом не осуществлялся личный осмотр объекта исследования. В определениях о назначении повторной экспертизы не всегда указывалось, какие именно выводы первичной экспертизы вызывают у суда сомнения. Некоторые суды при недостаточной ясности заключения, а также при отсутствии в экспертном заключении ответов на ряд вопросов, указаний на примененные методики и оборудование назначали повторную экспертизу вместо дополнительной. Неправильное определение вида экспертизы (повторная или дополнительная) ведет к неверному разрешению вопроса о том, возможно ли поручение этой экспертизы тому же эксперту. За рассматриваемый период судами неоднократно назначались экспертизы по заявлениям о подложности имеющихся в деле доказательств (ст. 186 ГПК РФ). По делам, касающимся денежных обязательств, чаще, чем по другим категориям дел, стороны ссылались на подложность доказательств или возражали против принадлежности им подписей на документах, которые противоположная сторона представляла в обоснование своих доводов или возражений. В таких ситуациях судами назначались следующие виды экспертиз: почерковедческая экспертиза (в целях выяснения вопроса о принадлежности подписи в доверенности, договоре, ином документе); судебно-техническая (в целях выяснения способа подписания соглашения, единства текста документа, давности изготовления документа); комплексная судебно-техническая и почерковедческая (по вопросам подлинности сертификата, принадлежности подписи, давности изготовления документа). Например, Октябрьским районным судом г. Санкт-Петербурга было удовлетворено заявленное представителем ответчицы А. ходатайство о назначении экспертизы документов, в котором была поставлена под сомнение подлинность представленной истцом П. долговой расписки с подписью от имени А. После получения экспертного заключения с выводом о том, что подпись на расписке выполнена не А., а другим лицом с подражанием подписи А., истец просил суд прекратить производство по делу, отказавшись от исковых требований. По некоторым делам такие экспертизы не были проведены в связи с отказом лица, заявившего о подложности документа, от проведения экспертизы и признанием принадлежности ему подписи; из-за запрета суда использовать методы, влекущие за собой уничтожение или повреждение документа; по причине непригодности штрихов записей для оценки времени их исполнения. Если заключением экспертизы подтверждалось отсутствие обстоятельств, свидетельствующих о подложности документа (например, установлена принадлежность истцу подписи в документе), то этот документ исследовался судом и оценивался в совокупности с другими собранными по делу доказательствами. При выявлении в документе признаков, подтверждающих его подложность (в частности, когда устанавливалось, что подпись не принадлежит лицу, которое отрицает ее проставление), суд исключал этот документ из числа доказательств по делу. Изучение судебной практики по применению законодательства, регулирующего назначение и проведение экспертизы по гражданским делам, показало, что судами в основном соблюдалось требование о разъяснении сторонам по делу и другим участвующим в деле лицам их права представить суду вопросы, подлежащие разрешению при проведении экспертиз (ч. 2 ст. 79 ГПК РФ). Данное положение находится во взаимосвязи со ст. 35 ГПК РФ, предусматривающей права и обязанности лиц, участвующих в деле. Окончательный круг вопросов, по которым требуется заключение эксперта, определяется судом. Принятие предложенных сторонами вопросов является правом, а не обязанностью суда. Однако отклонение предложенных вопросов суд обязан мотивировать (ч. 2 ст. 79 ГПК РФ). В случае отклонения вопросов, предложенных лицами, участвующими в деле, суды в определении о назначении экспертизы мотивировали причины их отклонения. Так, по делу по иску М. к индивидуальному предпринимателю А. о заключении трудового договора Железнодорожный районный суд г. Екатеринбурга в определении о назначении почерковедческой экспертизы отклонил вопросы, предложенные ответчиком относительно установления абсолютной давности выполнения документов, поскольку представитель истца возражал против частичного уничтожения документов, возможного при установлении абсолютной давности их выполнения. В случаях, когда в нарушение абз. 1 ч. 2 ст. 79 ГПК РФ стороны представляли свои вопросы после назначения экспертизы, суды, оценив их необходимость для установления наличия или отсутствия тех обстоятельств, для выяснения которых была назначена экспертиза, вынуждены были выносить новое определение о назначении экспертизы с учетом поступивших от сторон вопросов, что существенно увеличивало срок рассмотрения дела. По отдельным делам судами не определялся окончательный круг вопросов. Например, некоторыми судами Ямало-Ненецкого автономного округа перед экспертом ставились сначала определенные судом вопросы, а потом вопросы сторон, частично повторяющие вопросы суда. В ходе обобщения выявлены отдельные случаи, когда на разрешение экспертом (экспертами) ставились вопросы правового характера, рассмотрение которых относится к компетенции суда. При этом не учитывались разъяснения п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 июня 2008 г. N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству", согласно которым недопустима постановка перед экспертами вопросов правового характера. Подобные ошибки допускаются судами преимущественно при назначении экспертизы по делам, связанным с возмещением вреда, причиненного в результате дорожно-транспортных происшествий. Например, по делу по иску М. к А. о возмещении ущерба, причиненного дорожно-транспортным происшествием, Артемовским городским судом Приморского края в определении о назначении по делу судебной автотехнической экспертизы поставлены следующие вопросы: "Соответствовали ли действия истца и ответчика перед столкновением автотранспортных средств Правилам дорожного движения и если не соответствовали, то какие пункты Правил дорожного движения ими нарушены?". Нередко вопросы правового характера содержатся и в определениях о назначении судебно-психиатрических экспертиз, в которых суды ставят на разрешение экспертов вопрос: "Нуждается ли данный гражданин в установлении опеки?". Из анализа судебной практики видно, что при ошибочном выборе экспертного учреждения либо эксперта, в компетенцию и возможности которого не входит проведение назначенной судом экспертизы, определения о ее назначении возвращались в суды без исполнения. Например, Цивильским районным судом Чувашской Республики по делу по иску С. к Б. о понуждении к государственной регистрации была назначена судебно-почерковедческая экспертиза, производство которой поручено экспертам Экспертно-криминалистического центра МВД Чувашской Республики. Определение о назначении экспертизы и материалы гражданского дела были возвращены в суд с указанием на то, что в силу приказа МВД России от 29 июня 2005 г. N 511 "Вопросы организации производства судебных экспертиз в экспертно-криминалистических подразделениях органов внутренних дел Российской Федерации" названный центр проводит экспертизы, в том числе почерковедческие, только по уголовным делам и делам об административных правонарушениях. Центр не вправе отказать в проведении экспертизы при отсутствии возможности ее производства в ином государственном судебно-экспертном учреждении, однако возможность производства данного вида экспертизы в ином государственном судебно-экспертном учреждении имеется. В связи с этим суду было рекомендовано обратиться в ГУ "Чувашская лаборатория судебной экспертизы" Минюста России. Поручая проведение экспертизы государственному судебно-экспертному учреждению, не все суды учитывали территориальный принцип проведения судебных экспертиз в государственном судебно-экспертном учреждении, который предусмотрен ст. 11 Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" и иными нормативными правовыми актами. Так, определение Ленинского районного суда г. Владимира о назначении повторной судебно-почерковедческой экспертизы по делу по иску К., Ж. к С. о взыскании денежной суммы возвращено без исполнения из Приволжского регионального центра судебной экспертизы Минюста России. В письме руководителя этого центра сообщалось, что проведение повторной судебно-почерковедческой экспертизы по поставленным в определении вопросам в данном экспертном учреждении невозможно, поскольку территориальной сферой экспертного обслуживания центра, установленной приказом Минюста России от 19 мая 2006 г. N 200, является г. Нижний Новгород и Нижегородская область. В письме также указывалось, что в центре проводятся повторные экспертизы, ранее исполненные экспертами лабораторий судебной экспертизы Пензенской области и Республики Мордовия. В некоторых случаях судами не выяснялась возможность конкретного экспертного учреждения провести необходимый вид экспертизы. Например, определение Судогодского районного суда Владимирской области о проведении землеустроительной экспертизы по делу по иску Н. к К. об освобождении участка от самовольно возведенных построек и его возврате собственнику возвращено без исполнения Владимирской лабораторией судебной экспертизы Минюста России. Причиной отказа в проведении экспертизы послужило то обстоятельство, что в соответствии с Перечнем родов (видов) экспертиз, выполняемых в судебно-экспертных учреждениях Министерства юстиции Российской Федерации, утвержденным приказом Минюста России от 14 мая 2003 г. N 114, землеустроительная экспертиза в судебно-экспертных учреждениях Минюста России не проводится. Аналогичная ситуация имела место в Ленинском районном суде г. Краснодара, который поручил производство амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы ГУЗ "Наркологический диспансер", в компетенцию которого не входило проведение данной экспертизы. Также по делу по иску К., X. к ООО о расторжении договора купли-продажи и компенсации морального вреда Ленинским районным судом г. Магнитогорска Челябинской области назначена санитарно-эпидемиологическая экспертиза товара в Торгово-промышленной палате г. Магнитогорска. Экспертиза не была проведена, поскольку Торгово-промышленная палата г. Магнитогорска не включена в перечень экспертных организаций, уполномоченных на проведение экспертизы качества, эффективности и безопасности изделий медицинского назначения, контроль над производством, оборотом и порядком использования которых установлен Федеральной службой по надзору в сфере здравоохранения и социального развития. Не всегда судами выяснялась возможность экспертного учреждения или эксперта провести экспертизу в отношении конкретного объекта исследования, в частности наличие соответствующей материально-технической базы или условий для проведения экспертизы. Так, определением мирового судьи судебного участка N 2 Трусовского района г. Астрахани по делу по иску С. к ООО о взыскании расходов была назначена судебная экспертиза, однако определение возвращено без исполнения в связи с тем, что в экспертном учреждении отсутствовала материально-техническая база для проведения полного и всестороннего исследования. При этом суду сообщалось, что на территории Астраханской области отсутствует контрольно-диагностическое оборудование по исследуемому товару. Представляется, что в целях проведения экспертизы в наиболее краткие сроки судам при ее назначении целесообразно запрашивать указанные выше сведения у руководителя экспертного учреждения, в котором предполагается ее производство. Проведение экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам. Лица, участвующие в деле, вправе предложить конкретные кандидатуры специалистов или экспертные учреждения, а также заявить отвод эксперту (чч. 1, 2 ст. 79 ГПК РФ). В практике имелись случаи заявления отвода конкретному эксперту. Суды удовлетворяли ходатайства об отводе эксперта в случаях, если: компетентность предложенного стороной эксперта не была подтверждена; до обращения истца в суд эксперт уже высказывал мнение по тому же объекту (в частности, определением Кировского районного суда г. Санкт-Петербурга по гражданскому делу по иску Р., X. к ООО о признании права собственности, взыскании неустойки, устранении недостатков, компенсации морального вреда назначена комплексная судебная медицинская экспертиза с участием экспертов - миколога и аллерголога-иммунолога. Проведение экспертизы поручено экспертам Бюро судебно-медицинской экспертизы Администрации г. Санкт-Петербурга. При этом, как указано в определении суда, в качестве экспертов-микологов в проведении экспертизы не должны принимать участие Ч., Б., А., поскольку ранее по указанному делу ими были даны консультативные суждения); при предыдущем рассмотрении дела эксперт участвовал в нем в качестве специалиста; имеются обстоятельства, вызывающие сомнения в объективности и беспристрастности эксперта (так, Рыбинским городским судом Ярославской области по иску Б. к С., ЗАО о взыскании страхового возмещения по ходатайству ответчика была назначена автотехническая экспертиза. Ответчик просил поручить проведение экспертизы эксперту Е. (ООО "АМИГО"). Истец против назначения экспертизы не возражал, однако заявил отвод эксперту и другим специалистам г. Рыбинска, ставя под сомнение их объективность и ссылаясь на то, что ответчик и эксперт Е. являются бывшими сотрудниками Управления ГИБДД УВД г. Рыбинска. Суд указанные доводы принял во внимание и поручил производство экспертизы ГУ "Ярославская лаборатория судебной экспертизы"). В соответствии с ч. 3 ст. 79 ГПК РФ суды, как правило, разъясняли сторонам последствия уклонения от проведения экспертизы. Согласно полученным из судов материалам обобщения судебной практики сведения об этом имелись в протоколах судебного заседания, в определениях о назначении экспертизы, в сопроводительных письмах, с которыми определения направлялись стороне, не явившейся в судебное заседание. Однако в материалах некоторых дел отсутствует информация о разъяснении положений указанной нормы. При уклонении стороны от экспертизы дела рассматривались по имеющимся доказательствам, на что указывалось в определениях о возобновлении производства по делу. Необходимость применения последствий уклонения стороны от экспертизы мотивировалась судами в решениях. Суды приходили к выводу об уклонении стороны от экспертизы в случаях, когда стороной не предоставлялись необходимые для исследования материалы и документы или не обеспечивался доступ к объекту исследования, когда сторона не являлась на исследование, которое невозможно провести без ее участия, или сторона не осуществляла предварительную оплату экспертизы. Между тем отказ от предварительной оплаты экспертизы не должен повлечь последствия, предусмотренные ч. 3 ст. 79 ГПК РФ, поскольку эксперт или судебно-экспертное учреждение не вправе отказаться от проведения порученной им экспертизы в установленный судом срок, мотивируя это отказом стороны произвести оплату экспертизы до ее проведения (абз. 2 ч. 2 ст. 85 ГПК РФ). Согласно поступившей из судов информации по делам об установлении отцовства и об оспаривании отцовства чаще, чем по другим категориям дел, судами применялись положения о последствиях, установленных ч. 3 ст. 79 ГПК РФ. Например, Нижнеилимским районным судом Иркутской области при рассмотрении гражданского дела по иску Б. к Ш. об установлении отцовства и взыскании алиментов с согласия ответчика была назначена судебная молекулярно-генетическая экспертиза, от проведения которой впоследствии ответчик уклонился. Суд вынес решение об отказе в удовлетворении исковых требований Б. к Ш., сославшись на недоказанность факта отцовства ответчика в отношении сына истицы. Отменяя названное решение, судебная коллегия по гражданским делам Иркутского областного суда обоснованно указала, что наличие близких отношений ответчика с истицей с июня по октябрь 2004 г. подтверждено показаниями свидетелей и ответчиком не опровергнуто. В связи с этим вывод районного суда о невозможности признания доказанным факта отцовства Ш. в отношении сына Б. при уклонении ответчика от экспертизы был сделан без учета положений ч. 3 ст. 79 ГПК РФ, а также ст. 49 СК РФ, согласно которой требования об установлении отцовства должны разрешаться с учетом любых доказательств, с достоверностью подтверждающих происхождение ребенка от конкретного лица. Кроме того, судебной коллегией по гражданским делам было отмечено, что районным судом не были учтены разъяснения, содержащиеся в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 25 октября 1996 г. N 9 "О применении судами Семейного кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел об установлении отцовства и о взыскании алиментов". В соответствии с п. 6 данного постановления при уклонении стороны от участия в экспертизе, непредставлении экспертам необходимых материалов и документов для исследования и в иных случаях, если по обстоятельствам дела и без участия этой стороны экспертизу провести невозможно, суд в зависимости от того, какая сторона уклоняется от экспертизы, а также какое для нее она имеет значение, вправе признать факт, для выяснения которого экспертиза была назначена, установленным или опровергнутым. Этот вопрос разрешается судом в каждом конкретном случае в зависимости от того, какая сторона, по каким причинам не явилась на экспертизу или не предоставила экспертам необходимые предметы исследования, а также какое значение для нее имеет заключение экспертизы, исходя из имеющихся в деле доказательств в их совокупности. Изложенная позиция судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда по вопросу рассмотрения гражданских дел об установлении отцовства в случае уклонения ответчика от проведения экспертизы представляется обоснованной и заслуживающей внимания судов. Изучение судебной практики по применению законодательства, регулирующего назначение и проведение экспертизы по гражданским делам, показало, что в случае назначения экспертизы суды в основном использовали предусмотренное ч. 4 ст. 86 и ст. 216 ГПК РФ право приостановить производство по делу. Такие решения суда были вызваны необходимостью направления материалов гражданского дела в экспертное учреждение (т.е. при невозможности суда осуществлять производство по этому делу в период проведения экспертизы), а также необходимостью приостановить течение установленных ГПК РФ сроков рассмотрения дела (время проведения экспертизы нередко на практике превышает эти сроки). В ходе проведенного обобщения судами выявлены отдельные случаи нарушения требований ст. 227 ГПК РФ, когда копии определения о назначении экспертизы, в котором также решался вопрос о приостановлении производства по делу, не высылались лицам, участвующим в деле и не явившимся в судебное заседание, либо высылались, но позднее трех дней со дня вынесения определения. В судебной практике имелись отдельные случаи, когда определения суда, которые могли быть обжалованы в кассационном порядке, вместе с материалами дел направлялись в экспертные учреждения до истечения срока обжалования. В таких ситуациях судам приходилось запрашивать дела из экспертных учреждений обратно. Некоторыми судами, наоборот, допускалась задержка направления определений и материалов в экспертные учреждения. Наиболее распространенной причиной задержки явилась несвоевременная сдача дел в канцелярию, в частности в связи с необходимостью оформления протоколов по большому количеству дел или в связи с оформлением нескольких дел для направления их одной почтовой бандеролью в экспертное учреждение, расположенное в другом населенном пункте. Выявленные в результате проведенного обобщения нарушения требований действующего законодательства, регулирующих производство судебной экспертизы, являются причиной затягивания сроков проведения экспертизы и нахождения дела в производстве суда и требуют скорейшего устранения. Обобщение судебной практики показало, что участвующие в деле лица подавали частные жалобы на определения о назначении экспертизы, ссылаясь на незаконность приостановления производства по делу, распределения расходов по оплате экспертизы, выбора экспертного учреждения, на немотивированное отклонение судом предложенных вопросов, на недостаточный объем материалов для эксперта, на необоснованность назначения экспертизы. По-разному складывается судебная практика по вопросу о том, в какой части определение о назначении экспертизы может быть обжаловано в кассационном (апелляционном) порядке. Некоторые суды полагают, что обжалование возможно лишь в части приостановления производства по делу (ч. 5 ст. 152, ст. 218 ГПК РФ). Определение суда в части разрешения иных вопросов не препятствует движению дела, поэтому определение в этой части в силу ст.ст. 331 и 371 ГПК РФ не подлежит обжалованию в кассационном (апелляционном) порядке. Другие суды исходят из возможности обжалования в кассационном (апелляционном) порядке определения о назначении экспертизы также в части распределения расходов на проведение экспертизы. При этом суды руководствуются положениями ст. 104, ч. 5 ст. 152, ст. 218 ГПК РФ. Например, по иску К. к ООО о возмещении ущерба мировым судьей одного из судебных участков Ненецкого автономного округа по инициативе суда была назначена товароведческая экспертиза для определения размера ущерба, причиненного в результате повреждения автомобиля. Ответчик подал частную жалобу на определение о назначении экспертизы в части возложения на него расходов по оплате экспертизы, поскольку он не заявлял ходатайство о назначении экспертизы. Частная жалоба была принята и рассмотрена апелляционной инстанцией. Определением Нарьян-Марского городского суда определение мирового судьи судебного участка о назначении экспертизы было отменено в части и расходы по оплате экспертизы возложены на бюджет Ненецкого автономного округа. Ряд судов полагает, что определение суда о назначении экспертизы может быть обжаловано также в связи с нарушением процедуры назначения экспертизы. Некоторые суды принимали частные жалобы на определение о назначении экспертизы, в которых указывалось на необоснованность назначения по делу экспертизы. При этом суды исходили из того, что вопрос о наличии оснований для назначения экспертизы взаимосвязан с вопросом о законности приостановления производства по делу. Так, определением Суздальского районного суда Владимирской области по делу по иску П. к ООО о нарушении прав потребителей назначена повторная автотехническая экспертиза. Представителем ответчика была подана частная жалоба на определение суда, в которой он просил отменить судебное постановление ввиду нарушения норм процессуального права. Отменяя определение суда, судебная коллегия по гражданским делам Владимирского областного суда указала, что в нарушение требований ст. 87 ГПК РФ обжалуемое определение не содержит вывода о необходимости проведения по делу дополнительной экспертизы. Суд, приостанавливая производство по делу, не привел мотивов, по которым он не согласился с заключением ранее проведенной экспертизы. Представляется правильной и согласующейся с положениями ст.ст. 104 и 218 ГПК РФ позиция судов, считающих, что на определение суда о назначении экспертизы по вопросам, связанным с судебными расходами, а также о приостановлении производства по делу может быть подана частная жалоба. Указанное определение суда в части разрешения иных вопросов не препятствует движению дела, в связи с чем в силу ст.ст. 331 и 371 ГПК РФ не подлежит обжалованию в кассационном (апелляционном) порядке. Требует особого внимания и скорейшего исправления довольно распространенная в судебной практике ситуация, когда при вынесении решения суды не указывают в его мотивировочной части на распределение судебных расходов, касающихся оплаты проведенной по делу экспертизы. Крайне редко этот вопрос решается путем вынесения дополнительного решения (п. 3 ч. 1 ст. 201 ГПК РФ). В результате экспертные учреждения вынуждены обращаться в суд с самостоятельными требованиями о возмещении расходов на произведенную по поручению суда экспертизу. Согласно полученным из судов данным сроки проведения экспертиз составляли от нескольких месяцев до нескольких лет. Так, определением судьи Кировского районного суда г. Санкт-Петербурга от 25 ноября 2008 г. по гражданскому делу по иску Ч. к X. о лишении родительских прав, взыскании алиментов, взыскании задолженности по уплате алиментов и по встречному иску об обязании исполнять условия соглашения была назначена психолого-педагогическая экспертиза. Заключение эксперта поступило в суд лишь 11 ноября 2009 г., т. е. фактически по истечении одного года с момента назначения экспертизы. Наиболее долго проводятся строительно-технические, землеустроительные, бухгалтерские и почерковедческие экспертизы. Например, определением Черемуховского городского суда Иркутской области от 2 июля 2009 г. экспертам ГУ "Иркутская лаборатория судебной экспертизы" было поручено проведение строительно-технической экспертизы. Руководителем экспертного учреждения в письме от 24 августа 2009 г. было сообщено, что данная экспертиза будет проведена не ранее октября 2010 г., т. е. через один год три месяца после даты вынесения судом определения о назначении экспертизы. Среди основных ошибок, допускаемых судами и оказывающими негативное влияние на сроки проведения судебных экспертиз, являются: неправильное определение вида экспертизы, неправильное и некорректное формулирование вопросов, подлежащих разрешению при проведении экспертизы, поручение проведения экспертизы учреждению (эксперту), в чью компетенцию не входит проведение экспертного исследования либо направление эксперту недостаточного материала для ответа на поставленные вопросы (абз. 2 ч. 1 ст. 85 ГПК РФ), несвоевременное направление экспертам и в экспертные учреждения определений и материалов, необоснованное и преждевременное назначение экспертизы по делу. Результаты проведенного обобщения позволяют констатировать, что затягивание времени проведения экспертиз по гражданским делам происходит также по вине экспертов и экспертных учреждений. Со стороны экспертов и экспертных учреждений главными причинами чрезмерной продолжительности проведения судебных экспертиз являются: необоснованное возвращение определений без исполнения, несвоевременное сообщение суду о невозможности проведения экспертизы, длительные сроки проведения ряда экспертиз в государственных экспертных учреждениях, некачественное проведение экспертиз, отказ от проведения экспертизы без предварительной оплаты. В ряде регионов России в целях предупреждения длительного срока проведения экспертиз и задержки направления в суд заключений судьями и председателями соответствующих судов осуществляется контроль за деятельностью экспертов путем направления в учреждения писем и телефонограмм. Эту практику следует признать правильной. Однако имеют место случаи, когда после вынесения определения о назначении экспертизы и приостановления в связи с этим производства по делу судьи не следят за соблюдением экспертами сроков проведения экспертизы, указанных в определении. Между тем затягивание сроков проведения экспертиз нередко препятствует соблюдению разумных сроков рассмотрения гражданских дел. На необходимость осуществления судами контроля за прекращением обстоятельств, послуживших основанием для приостановления производства по делу (ст.ст. 215, 216 ГПК РФ), обращено внимание судов в п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. N 52 "О сроках рассмотрения судами Российской Федерации уголовных, гражданских дел и дел об административных правонарушениях" (с изменениями от 10 июня 2010 г.). Соответствующая обязанность по обеспечению контроля за соблюдением сроков производства судебных экспертиз возложена и на руководителя государственного судебно-экспертного учреждения (абз. 5 ст. 14 Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" (в ред. Федерального закона от 28 июня 2009 г. N 124-ФЗ). По информации, поступившей из судов, меры ответственности, предусмотренные абз. 4 ч. 1 ст. 85 ГПК РФ, в отношении руководителей экспертных учреждений и экспертов, виновных в нарушении сроков, устанавливаемых в определениях о назначении экспертизы, в случае невыполнения требования суда, назначившего экспертизу, о направлении заключения эксперта в установленный срок применялись судами крайне редко. При этом учитывалось, что основанием для вынесения определения о наложении судебного штрафа является отсутствие мотивированного сообщения эксперта или судебно-экспертного учреждения о невозможности своевременного проведения экспертизы либо о невозможности проведения экспертизы по причинам, указанным в абз. 2 ч. 1 ст. 85 ГПК РФ. Европейский Суд по правам человека, рассматривая вопрос о соблюдении разумного срока судебного разбирательства, по смыслу п. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, неоднократно отмечал, что основная ответственность за задержку судебного разбирательства в связи с проведением экспертизы лежит на государстве, поскольку в обязанности национальных судов входит обеспечение того, чтобы экспертам была предоставлена вся необходимая информация, а также чтобы осуществлялся контроль за соблюдением сроков проведения экспертизы. Как необоснованные задержки судебных разбирательств Европейский Суд расценивал периоды, связанные с несвоевременным назначением экспертиз и выбором экспертных организаций или учреждений, чрезмерной продолжительностью проведения экспертиз, отсутствием каких-либо строгих сроков их проведения и соответствующего контроля суда, несвоевременным представлением экспертам необходимых материалов и документов для сравнительного исследования и пр. С учетом приведенных обстоятельств Европейским Судом констатировалось нарушение п. 1 ст. 6 Конвенции в связи с чрезмерной длительностью судебного разбирательства (постановления Европейского Суда по делам "Марченко против Российской Федерации", "Саламатина против Российской Федерации", "Волович против Российской Федерации", "Глазков против Российской Федерации", "Кесьян против Российской Федерации" и др.). Обобщение судебной практики показало, что суды не в полной мере соблюдают требования гражданского процессуального законодательства, регулирующего назначение и производство экспертизы. При этом из анализа судебной практики видно, что сроки рассмотрения гражданских дел в значительной степени зависят от своевременного и качественного проведения экспертиз, обязательных в силу требований закона для правильного разрешения спора. Обозначенные в данном обзоре проблемы, возникающие у судов при назначении экспертиз, могут быть устранены при условии строгого выполнения судьями требований процессуального законодательства в части, касающейся определения обстоятельств, имеющих значение для дела (ч. 2 ст. 56 ГПК РФ), назначения и проведения экспертиз (ст.ст. 79-87 ГПК РФ), соблюдения сроков рассмотрения и разрешения гражданских дел (ст. 154 ГПК РФ), а также повышения уровня организации деятельности судов и профессиональной квалификации судей. Представляется, что результаты проведенного обобщения помогут судам устранить выявленные недостатки в работе, что, в свою очередь, позволит им не допускать в дальнейшем неоправданных задержек в рассмотрении гражданских дел по причине проведения судебных экспертиз. (Обзор утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 14 декабря 2011 г.)
ЗАКЛЮЧЕНИЕ ЭКСПЕРТА ИЛИ КОМИССИИ ЭКСПЕРТОВ
2.1. Заключение эксперта или комиссии экспертов рекомендуется в соответствии с этапами исследований формировать из следующих частей: вводной части, исследовательской части и выводов.
2.2. Сведения о поручении руководителем СЭУ производства судебной экспертизы эксперту (экспертам), разъяснении прав и обязанностей, предупреждении об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК) или об административной ответственности по ст. 17.9 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, а в необходимых случаях за разглашение данных предварительного расследования по ст. 310 Уголовного кодекса Российской Федерации рекомендуется указывать перед вводной частью заключения.
2.3. Во вводной части указываются:
наименование судебно-экспертного учреждения (учреждений);
номер заключения, вид судебной экспертизы, ее тип (первичная, дополнительная, повторная, комплексная, комиссионная); по какому (уголовному, гражданскому или иному) делу произведена;
основания производства судебной экспертизы (постановление или определение, когда и кем оно вынесено);
дата поступления материалов на судебную экспертизу в СЭУ и дата подписания заключения;
сведения об эксперте: фамилия, имя, отчество, образование, специальность (общая по образованию и экспертная), стаж работы по той экспертной специальности, по которой производится судебная экспертиза, ученая степень и ученое звание, занимаемая должность;
вопросы, поставленные перед экспертом или комиссией экспертов. При этом вопросы приводятся в формулировке, которая дана в постановлении (определении) о назначении судебной экспертизы. Если формулировка вопроса требует уточнения, но эксперту понятно его содержание, то после дословного ее приведения может быть указано, как эксперт понимает задание, руководствуясь специальными знаниями. При наличии нескольких вопросов эксперт может сгруппировать их в последовательности, обеспечивающей наиболее целесообразный порядок проведения исследований. Кроме того, вопрос, поставленный по инициативе эксперта (ст. ст. 204 УПК, ГПК, АПК), приводится после вопросов, содержащихся в постановлении (определении);
объекты исследований и материалы дела, представленные эксперту для производства судебной экспертизы, способ их доставки, вид и состояние упаковки;
сведения о заявленных экспертом ходатайствах, результаты их рассмотрения;
обстоятельства дела, имеющие значение для дачи заключения;
сведения об участниках процесса, присутствовавших при производстве судебной экспертизы (фамилия, инициалы, процессуальное положение);
справочные материалы и нормативные документы (с полным указанием их реквизитов), которыми эксперт руководствовался при разрешении поставленных вопросов.
При производстве дополнительной или повторной судебной экспертизы во вводной части указываются сведения о первичной судебной экспертизе или предшествующих судебных экспертизах: фамилия, инициалы эксперта, наименование экспертного учреждения (или место работы эксперта), номер и дата заключения, выводы, а также основания и мотивы ее назначения, содержащиеся в постановлении (определении).
2.4. В исследовательской части заключения излагаются содержание и результаты исследований:
результаты осмотра представленных на экспертизу объектов, действия, проводившиеся при этом с вещественными доказательствами (разборка, сборка и т.д.);
результаты следственных действий (осмотров, экспериментов и др.), если они используются в качестве исходных данных при проведении исследований;
процесс исследования (раздельно по каждому этапу) и его результаты. Указывается также, какие конкретно вещественные доказательства и документы в процессе производства судебной экспертизы были повреждены или использованы (уничтожены);
примененные методы, методики исследования, специальные программные средства. В случае использования типовых экспертных методик и схем экспертного исследования, изложенных в методических изданиях, на них делается ссылка и указываются полные сведения об их публикации; в случае применения автоматизированных программ или программных комплексов приводятся данные об учреждении, их разработавшем;
цель и условия выполнения экспертного эксперимента, получения экспериментальных образцов;
Каждому вопросу, разрешаемому экспертом, должен соответствовать определенный раздел исследовательской части. При необходимости проведения совместного исследования по нескольким, тесно связанным между собой, вопросам содержание исследований излагается в одном разделе.
При производстве дополнительной судебной экспертизы эксперт вправе сослаться на исследование, проведенное в предшествующей экспертизе.
При производстве повторной судебной экспертизы в исследовательской части заключения указываются причины расхождения выводов с выводами первичной экспертизы, если таковые имели место.
При производстве комиссионной судебной экспертизы экспертами одной специальности каждый из них проводит исследования в полном объеме, и они совместно анализируют полученные результаты.
При производстве комплексной судебной экспертизы экспертами разных специальностей каждый из них проводит исследования в пределах своих специальных знаний. В исследовательской части заключения отдельно указывается какие исследования и в каком объеме провел каждый эксперт (эксперты) и подписывается им (ими).
Общая оценка результатов исследований дается в конце исследовательской части заключения (синтезирующий раздел) с развернутой мотивировкой суждений, обосновывающих вывод по решаемому вопросу.
Если на некоторые из поставленных вопросов не представилось возможным дать ответы, в исследовательской части эксперт указывает причины этого.
2.5. В разделе "Выводы" содержатся ответы на поставленные перед экспертом или комиссией экспертов вопросы. Последовательность их изложения определяется последовательностью вопросов.
На каждый из поставленных вопросов дается ответ по существу либо указывается на невозможность его решения.
Выводы об обстоятельствах, по которым эксперту не были поставлены вопросы, но которые были установлены им в процессе исследований, излагаются, как правило, в конце раздела.
Если эксперт не может сформулировать вывод без подробного описания результатов исследований, изложенных в исследовательской части и содержащих исчерпывающий ответ на поставленный вопрос, допускается ссылка на исследовательскую часть заключения.
Выводы излагаются четким, ясным языком, не допускающим различных толкований, и должны быть понятными для лиц, не имеющих специальных знаний.
2.6. При производстве комиссионной судебной экспертизы эксперты, придя к общему мнению, составляют и подписывают совместное заключение или сообщение о невозможности дать заключение. В случае возникновения разногласий между экспертами каждый из них или эксперт, который не согласен с другими, дает отдельное заключение.
2.7. При производстве комплексной судебной экспертизы общий вывод (выводы) делают эксперты, компетентные в оценке полученных результатов и формулировании данного вывода (выводов). Если основанием общего вывода являются факты, установленные одним или несколькими экспертами, это рекомендуется указывать в заключении. В случае возникновения разногласий между экспертами заключение целесообразно оформлять в соответствии с пунктом 2.6 настоящих Рекомендаций.
2.8. При производстве межведомственной комиссионной или межведомственной комплексной судебной экспертизы заключение составляется учреждением, организующим работу комиссии экспертов, на основе обобщения и оценки результатов исследований, самостоятельно проведенных экспертами, и подписывается в соответствии с пунктами 2.6 , 2.7 настоящих Рекомендаций.
Заключение заверяется печатью того учреждения, которое организует работу комиссии.
Материалы, иллюстрирующие заключение (приложения) оформляются и подписываются экспертом, проводившим исследования, и заверяются печатью того учреждения, где они были выполнены.
2.9. Если эксперт в процессе исследований выявит обстоятельства, способствовавшие совершению преступления, он может отразить их в заключении или отдельным уведомлением.
2.10. Материалы, иллюстрирующие заключение эксперта или комиссии экспертов (фотоснимки, таблицы, схемы, чертежи, графики и т.п.), подписываются экспертом (экспертами), проводившим (проводившими) исследования, заверяются печатью СЭУ, прилагаются к заключению и служат его составной частью. Документы, фиксирующие ход, условия и результаты исследований, рекомендуется хранить в СЭУ на бумажных носителях в виде наблюдательного производства. По требованию органа или лица, назначившего судебную экспертизу, указанные документы предоставляются для приобщения к делу.
2.11. Заключение и материалы, иллюстрирующие его (приложения), составляются в двух экземплярах, первый из которых с сопроводительным письмом, подписанным руководителем СЭУ, направляется в орган или лицу, назначившему экспертизу, а второй остается в наблюдательном производстве экспертного учреждения.
Заключение комиссионной или комплексной судебной экспертизы и приложения к нему изготавливаются в количестве экземпляров, необходимом для направления в орган или лицу, назначившему экспертизу, и каждому экспертному учреждению (подразделению), работник которого принимал участие в производстве экспертизы.
В случае расхождения результатов повторной и предыдущей судебной экспертизы (экспертиз) копии заключения повторной судебной экспертизы с приложениями рассылаются в судебно-экспертное учреждение (учреждения) Минюста России, проводившее предшествующую судебную экспертизу (экспертизы), и в Российский федеральный центр судебной экспертизы.
По завершении повторной судебной экспертизы составляется учетная карточка установленного образца, направляемая в Министерство юстиции Российской Федерации и Российский федеральный центр судебной экспертизы.
2.12. При производстве экспертизы в суде заключение оформляется в соответствии с правилами, изложенными в настоящем разделе.
Во вводной части излагаются сведения, указанные в пункте 2.3 настоящих Рекомендаций; в мотивировочной - обосновываются причины невозможности дать заключение; в заключительной части формулируется вывод о невозможности дать ответ по каждому вопросу, поставленном перед экспертом, со ссылкой на причины, изложенные в мотивировочной части.
Сообщение о невозможности дать заключение составляется в двух экземплярах, подписывается экспертом и удостоверяется печатью СЭУ. Первый экземпляр сообщения вместе с сопроводительным письмом, подписанным руководителем СЭУ, направляется в орган или лицу, назначившему экспертизу, а второй остается в наблюдательном производстве. Если такое сообщение делается в стадии судебного следствия или судебного разбирательства, оно составляется и подписывается экспертом в двух экземплярах, первый представляется суду, а второй вместе с копией определения суда о назначении экспертизы передается в СЭУ и хранится в наблюдательном производстве.
2.15. По окончании производства судебной экспертизы эксперту рекомендуется лично подготовить для отправки вещественные доказательства (должным образом упаковать их, опечатать, сделать пояснительную надпись).
Малогабаритные предметы, материалы дела и документы (включая образцы), бывшие объектами экспертных исследований, в упакованном виде (с соответствующими маркировочными обозначениями) возвращаются в орган или лицу, назначившему экспертизу, вместе с заключением или сообщением о невозможности дать заключение и сопроводительным письмом.
Крупногабаритные предметы и иные объекты, не подлежащие пересылке почтой (взрывчатые и легковоспламеняющиеся вещества, драгоценные металлы, огнестрельное оружие, патроны, боеприпасы, сильнодействующие, ядовитые вещества и т.п.), должны быть получены в СЭУ лицом, назначившим экспертизу, или нарочным по доверенности и предъявлении документа, удостоверяющего его личность.
2.16. По окончании производства судебной экспертизы эксперту рекомендуется лично формировать наблюдательное производство, которое включает в себя: сопроводительное письмо к материалам, направленным на экспертизу; постановление (определение) о назначении экспертизы; копии: сопроводительного письма СЭУ о направлении заключения и иных материалов в орган или лицу, который ее назначил; заключения; материалы, иллюстрирующие заключение, ходатайства; учетные карточки (по повторным экспертизам); другие материалы, связанные с производством данной экспертизы. Наблюдательное производство, подшитое в отдельную обложку, передается в архив СЭУ.
Иллюстрация: Право.Ru/Оксана Острогорская
Вопрос о правильности назначения экспертизы был поднят в одном из недавних решений коллегии по гражданским спорам Верховного суда. ВС напомнил, какие нарушения, связанные с установлением подлинности документа, могут привести к отмене определения суда.
Два круга с одной проблемой
Георгий Мирзоян* дал в долг Владимиру Зайцеву * 150 млн руб. Заём был подтвержден договором от 10 апреля 2014 года. Зайцев должен был вернуть деньги не позже чем через пять месяцев, а также платить проценты - 12% годовых. По условию договора, при нарушении срока выплаты процентов более чем на 20 дней Мирзоян мог потребовать возврата денег и процентов за фактический срок пользования займов. Так он и сделал, когда до 20 мая 2014 года не получил проценты.
Мирзоян подал в суд, требуя взыскания всей суммы задолженности, а также дополнительно 11 млн руб. Зайцев настаивал, что деньги предназначались на совместный бизнес и проценты надо снизить. частично удовлетворил иск, взыскав основной долг и снизив взыскания по процентам, но в апелляции решение не устояло: отказался удовлетворить требование. Дело дошло до ВС, где дело направили на новое рассмотрение (№ 5-КГ17-89) в том числе из-за того, что апелляция в нарушение закона приняла новые доказательства и провела экспертизы. Причем назначили не только почерковедческую экспертизу договора, но и техническую экспертизу давности документа, несмотря на небольшие сроки, прошедшие с момента заключения договора до рассмотрения спора в суде. Спор рассмотрели по второму кругу, и снова он дошел до Верховного суда.
В Мосгорсуде при очередном рассмотрении дела не учли выводы, сделанные ВС ранее: оба раза проблемой становилась экспертиза договора.
Экспертизы разные, вопрос один
По ходатайству Зайцева апелляция в 2015 году назначила комплексную судебно-почерковедческую экспертизу и техническое исследование документа. Ее проведение поручили НП «Федерация судебных экспертов», АНО «Центр Криминалистических Экспертиз». Но, засомневавшись в результатах, суд назначил повторную экспертизу в другой организации - РФЦСЭ при Минюсте России. Оценивая второе заключение, в суде допросили экспертов, которые объяснили, что методики определения разницы во времени изготовления лицевой и оборотной стороны листов договора займа не существует.
Но суд решил, что заключение неполное. В результате тому же центру при Минюсте поручили дополнительную экспертизу. Однако вопросы, которые предстояло разрешить эксперту - тому же, что и в прошлый раз, - не изменились. Это были те же вопросы, на которые они не смогли ответить ранее, то есть фактически экспертиза была повторной. Тем не менее на этот раз специалист пришел к выводу о недоказанности факта передачи денег, указав, что подписи на документе появились раньше, чем текст, а значит, документ смонтирован. При этом эксперт указал, что вопрос о монтаже документа поставил сам. Он самостоятельно на него и ответил. Определенной методики по вопросу нет, указал эксперт, но логика, основанная на специальных познаниях и выявленных технических признаках, позволила прийти к указанным выводам.
ВС, изучив ситуацию, увидел в ней нарушение законодательства (дело № 5-КГ18-248). Коллегия под председательством судьи указала, что апелляции следовало обратить внимание на то, что допэкспертиза фактически была повторной и ее провел тот же эксперт. Дело ушло в третий раз на новое рассмотрение в апелляцию (на момент написания материала не рассмотрено).
Частые проблемы экспертизы
Судебное решение не обязательно следует выводам экспертизы. Так должно быть, поскольку экспертное заключение, как и любое другое доказательство, не имеет заранее установленной силы. Однако судебные юристы с трудом вспомнят решения, где выводы суда не строились бы в основном на выводах экспертного заключения, замечает адвокат Дмитрий Макаров, партнер INTELLECT INTELLECT Федеральный рейтинг группа Арбитражное судопроизводство (средние и малые споры - mid market) группа Цифровая экономика группа Интеллектуальная собственность группа ТМТ 16 место По количеству юристов 26 место По выручке на юриста (Больше 30 Юристов) 40 место По выручке × .
«Следуя этому правилу, суды часто назначают судебную экспертизу именно с целью хоть как-то обосновать решение, уже сложившееся при первом ознакомлении с заявленными требованиями или возражениями. Примерно по такому пути пошёл состав суда апелляционной инстанции в рассматриваемом деле: не найдя иных доказательств позиции ответчика, судьи попытались «восполнить объемом», - считает Макаров.
При этом типична ситуация, когда суду приходится назначать повторную или дополнительную экспертизу. Часто проблема в том, что эксперты сами проявляют инициативу и переформулируют вопросы суда. И тогда в экспертном заключении появляются ответы не на те вопросы, которые относятся к предмету доказывания, а на те, которые удобны эксперту, говорит Макаров.
Эксперты пытаются отвечать на вопросы права, например о виновности лица, и на вопросы, которые относятся к исключительной компетенции суда. И задача судебного юриста - выявить такие нарушения, оценить их влияние на результат судебной экспертизы и сделать соответствующее процессуальное действие, предупреждает партнёр «Интеллект-С».
Другой причиной назначения повторной экспертизы могут быть критические ошибки экспертов при оформлении результатов исследования или нарушение запрета самостоятельного получения доказательств экспертом.
Кроме того, бывает, что эксперты допускают неполноту исследования. В такой ситуации понадобится дополнительная экспертиза. Но процедура её назначения и проведения чётко регламентирована процессуальным законом, который и был нарушен в описанной ситуации.
* - имена и фамилии участников процесса изменены редакцией.
Заключение – это основной документ, который предоставляет эксперт по результатам своего исследования. Если инициатор экспертизы намерен приобщить экспертные выводы в качестве доказательства по делу, ему стоит проверить, чтобы заключение было оформлено процессуально верно.
Документ, на который стоит ориентироваться при проверке, – Федеральный закон от 31.05.2001 г. N 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» . В статье 25 закона прописаны основные требования к структуре заключения. Кроме того, процессуальное законодательство также содержит требования к заключению эксперта.
Мы вновь обратились к экспертному опыту, пересмотрели свои заключения и заключения коллег, перечитали нормативные документы и выделили 12 распространенных ошибок оформления.
1. Название
Если эксперт решает вопросы по назначению суда, следствия или органов дознания, то результаты его исследования должны быть отражены в документе с названием «Заключение эксперта».Если заключение готовила комиссия экспертов, то оно оформляется под заголовком «Заключение комиссии экспертов».
В случае, когда исследование проводилась на основании заявления физического или юридического лица, оно носит наименование «Заключение специалиста». Так называется и документ, который готовится по результатам исследования в рамках уголовного процесса.
Все иные вариации на тему – лишь плод бурной фантазии исследователя, и они выходят за рамки установленных норм.
2. Время и место производства экспертизы
В любом заключении обязательно должны быть указаны даты и точное время начала и окончания работы.В качестве места производства указывается фактический адрес экспертной организации или то, место, где проводил осмотр и исследование специалист.
Если с местом все более-менее понятно, то с датой часто возникают нестыковки. Многие специалисты по незнанию или невнимательности проставляют данные, не соответствующие действительности или не совпадающие с датой подписания заключения. Отсюда – объемные исследования, выполненные за пару дней, сомнения суда в такой экспертизе и возможность отвода заключения.
3. Основания
Основание производства экспертизы – определение или постановление о назначении судебной экспертизы.Такой документ обычно получает эксперт вместе с материалами дела. Соответственно в заключении он обязательно должен отразить вид документа, дату вынесения, а также указать наименование органа, должность и ФИО лица, назначившего экспертизу.
4. Информация об экспертном учреждении и эксперте
В заключении должны быть обязательно отражены:- полное имя эксперта;
- информация об образовании и специальности в соответствии с документами;
- экспертный стаж работы;
- ученая степень и звание (при наличии);
- занимаемая должность;
- наименование экспертной организации;
- точный адрес.
5. Подписка эксперта
Перед проведением исследования руководитель экспертного учреждения или следователь, назначивший экспертизу, предупреждает эксперта об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.Предупреждение эксперта оформляется в качестве подписки перед текстом заключения или на отдельном листе. Важная особенность – подписка должна соответствовать дате, предшествующей непосредственно исследованию либо совпадать с его началом.
6. Вопросы для исследования
Эксперт указывает поставленные перед ним вопросы в точном соответствии с формулировками в определении или постановлении.Переформулировать вопрос эксперт не имеет право, однако допускается, если он укажет, как он понимает этот вопрос с целью дать более точный ответ.
7. Материалы дела и объекты исследования
Эксперт обязательно указывает предоставленные для исследования материалы с описанием упаковки и особенностей объекта исследования.Осмотр материалов обычно сопровождается фототаблицей, где отражены все поступившие материалы дела. Если материалы и объекты исследования не описаны, то понять, с чем именно работал эксперт, становится невозможно.
8. Методы и ход исследования
Исследовательская часть заключения позволяет проверить достоверность полученных выводов, и поэтому в заключении обязательно должен быть отражен весь ход исследования, включая применяемые методы, гипотезы и подтверждающие примеры.Частая ошибка экспертов – прописывать все возможные методы, включая собственные авторские разработки или вовсе исключать методы из исследовательской части. Такой подход ошибочен, поскольку вводит суд и следствие в заблуждение, не позволяя провести объективную оценку результатов исследования.
Кроме того, профессиональным считается целесообразное использование дополнительных таблиц, графиков, фотографий. Это позволяет не эксперту легче и нагляднее понять исследование, а также положительно повлияет на восприятие эксперта как квалифицированного специалиста.
9. Выводы и их обоснованность
В любом заключении вместе с ходом исследования должны быть четко прописаны выводы по каждому из поставленных вопросов и их обоснование. В тексте должно быть последовательно и понятно прописано, что и как привело эксперта к полученным результатам.Если экспертизу проводили несколько экспертов разных специальностей, то каждый из них оформляет собственный вывод, а затем вместе они готовят синтезирующую часть с общими выводами по вопросам.
10. Экспертная инициатива
Эксперт в заключении самостоятельно может отразить выводы по вопросам, которые не были поставлены на разрешение эксперта, но установленные обстоятельства имеют значение для дела. Такой подход называется экспертной инициативой.Встречаются ситуации, когда эксперт трактует экспертную инициативу как возможность не отвечать на поставленный вопрос, если он, по мнению специалиста, не имеет отношения к делу. На самом деле это грубая ошибка - эксперт вправе отказаться от решения вопроса, если только он выходит за пределы компетенции эксперта.
11. Литература
Экспертная практика предполагает, что во вводную часть заключения выносится список используемой литературы.Тут бывают две крайности. В одном случае эксперты упускают этот пункт или перечисляют пару незначительных источников, в другом – перечисляют огромное количество литературы, очевидно не использованной или довольно сомнительной, вроде Википедии.
Указание научно-методических источников или нормативно-правовых актов никак не регламентировано, однако огромный список непроверенных источников выглядит непрофессионально и может послужить поводом для отрицательной рецензии.
12. Характеристики экспертизы
Указание рода и вида экспертизы не обязательно, но по сложившейся экспертной практике в заключении следует указать род, вид и характер проведенного исследования. В противном случае это может поставить под сомнение компетентность эксперта.С.Л.Мельник, кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры права Смоленского государственного университета
Специальные знания, экспертная инициатива, уголовно-процессуальное законодательство, самостоятельное собирание доказательств экспертом, задание следователя, экспертные методики.
В статье рассматриваются границы, в пределах которых, эксперт может проявить экспертную инициативу при производстве судебных экспертиз. Дается сравнительный анализ данного термина по уголовно-процессуальному законодательству РСФСР, РФ, республик Беларуси, Казахстана и Латвии. Критикуется позиция некоторых отечественных ученых.
Вопросам экспертной инициативы уделяется довольно пристальное внимание правоприменителей и ученых процессуалистов, так как, с одной стороны, она имеет важное практическое значение, а с другой, — отсутствует ее законодательная регламентация. Ни УПК РФ, ни Федеральный закон от 31 мая 2001 г. № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» не раскрывают понятия, обозначаемого этим термином.
И. Ожегов в «Словаре русского языка» термин «инициатива» трактует так: 1) почин, внутреннее побуждение к новым формам деятельности, предприимчивость; 2) руководящая роль в каких-нибудь действиях . Малый толковый словарь русского языка дает следующие разъяснения данному термину: 1) Побуждение к какому-нибудь новому делу, начинание; 2) руководящая роль в каких-нибудь действиях; 3) предприимчивость, самостоятельность в действиях . В Большой Советской Энциклопедии указано, что термин «инициатива» происходит от французского «initiative» или от латинского «initium» — начало, почин, первый шаг в каком-либо деле, побуждение к началу какого-либо дела, способность к самостоятельным активным действиям .
«Инициатива экспертная, — писал профессор Р.С. Белкин, — установление экспертом по собственному усмотрению фактов и обстоятельств, не предусмотренных экспертным заданием, но имеющих значение для дела… Чаще всего выражается в установлении экспертом обстоятельств, способствовавших совершению преступления, конструктивных дефектов исследуемых объектов и т.п. Обстоятельства, инициативно устанавливаемые экспертом, излагаются в заключении наряду с выводами эксперта. Впоследствии они могут быть объектом обобщения для внесения экспертным учреждением тех или иных предложений в компетентные органы» .
А.В. Фролова определяет «экспертную инициативу» как право эксперта на самостоятельную, но ограниченную пределами конкретного исследуемого объекта деятельность, направленную на выявление имеющих значение для уголовного дела обстоятельств совершенного преступления .
В свою очередь, мы определяем экспертную инициативу как уголовно-процессуальную категорию, согласно которой эксперт при исследовании конкретных объектов убеждается в наличии возможности выйти за рамки сформулированного следователем (судом) задания и реализует данную возможность путем формулирования дополнительных сведений, относящихся к предмету доказывания .
Впервые упоминание об экспертной инициативе появилось в ст. 191 УПК РСФСР 1960 года, где говорилось: «Если при производстве экспертизы эксперт установит обстоятельства, имеющие значение для дела, по поводу которых ему не были поставлены вопросы, он вправе указать на них в своем заключении». Аналогичное положение содержалось и в ст. 288 УПК РСФСР, посвященной производству экспертизы в суде. В ч. 3 данной статьи указывалось, что «эксперт вправе включить в свое заключение выводы по обстоятельствам дела, относящимся к его компетенции, о которых ему не были поставлены вопросы».
В комментарии к ст. 191 УПК РСФСР разъяснялось: «Проявление экспертом инициативы в исследовании обстоятельств, по поводу которых ему не ставились вопросы, возможно лишь после выполнения задания следователя, а не путем самовольного решения о его замене. Характер этих обстоятельств может сделать необходимым сообщение о них следователю до составления заключения с тем, чтобы решить вопрос об истребовании дополнительных материалов, о допустимости исследований, связанных с необратимым изменением свойств или уничтожением вещественных доказательств, а также с тем, чтобы сформулировать дополнительное задание эксперту.
По заданию органа, назначившего экспертизу, или по своей инициативе эксперт излагает в заключении причины и условия, способствовавшие совершению преступления, выяснение которых требует специальных познаний. Речь идет, в частности, о выявлении и анализе фактов организационного и технического характера, сделавших возможным или облегчивших совершение преступления» .
Данное право эксперта предусмотрено и УПК РФ 2001 г. Так, в п. 4 ч. 3 ст. 57, регламентирующей права эксперта, указывается на то, что он вправе «давать заключение в пределах своей компетенции, в том числе по вопросам, хотя и не поставленным в постановлении о назначении судебной экспертизы, но имеющим отношение к предмету экспертного исследования».
Аналогичной точки зрения придерживается законодатель и в Республике Беларусь. В п. 4 ч. 2 ст. 61 УПК РБ отмечается, что эксперт имеет право «давать заключение как по поставленным вопросам, так и по входящим в его компетенцию об стоятельствам, выявившимся при производстве экспертизы». А ст. 236 УПК РБ, названная «Содержание заключения эксперта, сообщения о невозможности дачи заключения», содержит указание, что «если при проведении экспертизы эксперт установит обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, по поводу которых ему не были поставлены вопросы, он вправе указать на них в своем заключении» .
Несколько иначе решается вопрос об экспертной инициативе уголовно-процессуальным законодательством Республики Казахстан. В п. 5 ч. 3 ст. 79 УПК РК указано: «Эксперт имеет право: .по согласованию с органом, назначившим экспертизу, давать в пределах своей компетенции заключение по выявленным в ходе судебно-экспертного исследования обстоятельствам, имеющим значение для дела, выходящим за пределы вопросов, содержащихся в постановлении о назначении судебной экспертизы» . Данная редакция нам представляется более удачной.
Аналогично трактуется экспертная инициатива в уголовно-процессуальном законе Латвийской Республики. В ч. 4 ст. 33 УПК ЛР говориться: «Если эксперт считает, что при использовании специальных знаний может получить важные для уголовного процесса сведения, вопрос о которых не поставлен, он письменно информирует об этом направляющее процесс лицо» .
В приведенных цитатах прослеживается мысль о том, что закон позволяет эксперту при проведении экспертного исследования выйти за рамки сформулированного задания и отразить в заключении по собственной инициативе дополнительную информацию, имеющую значение для уголовного дела.
Однако, как свидетельствует изученная нами научная литература, экспертной инициативе необоснованно придают более широкие и порой неожиданные грани. Причем явно прослеживается тенденция к необоснованному расширению прав эксперта и реанимации идей, имевших место в первые годы советской власти.
Например, некоторые авторы считали, что право эксперта на самостоятельное обнаружение новых объектов, неизвестных следователю, назначившему экспертизу, вытекает из содержания ст. 191 УПК РСФСР, предусматривавшей право на инициативу .
Этой позиции придерживается профессор Е.Р. Россинская. Она пишет: «.полагаем, что эксперту должно предоставляться право собирать доказательства при исследовании предметов — возможных носителей микрообъектов — и при производстве некоторых видов экспертиз». И далее, «предложенное Л.В. Виницким решение (производить осмотр предметов — вероятных носителей микрообъектов в рамках следственного осмотра) соответствует действующему законодательству и исключает его нарушение, но с точки зрения практики оно весьма трудно реализуемо» .
Представляется, что данная позиция не достаточно аргументирована. Налицо необоснованное стремление отождествить эксперта с субъектом, наделенным правом собирания доказательств. Вместе с тем общепризнанно, что в связи с необходимостью обеспечения объективного разрешения возникающих вопросов совершенно справедливо исключено совмещение функций следователя и эксперта. Именно для объективизации расследования процессуальный закон ввел такую форму использования специальных знаний, как специалист. В его задачу входит содействие следователю в обнаружении, закреплении и изъятии возможных доказательств.
Экспертная инициатива может иметь место лишь в отношении объектов, указанных в постановлении о назначении экспертизы. В тех случаях, когда эксперт берет на себя миссию исследовать объекты, не поименованные в постановлении, которые он обнаружил сам, имеет место существенное нарушение закона (ст. 345 УПК РСФСР, п. 2 ч. 4 ст. 57 УПК РФ).
Расширенное толкование понятия экспертной инициативы, по нашему мнению, предлагает и профессор А.Р. Белкин. Он считает экспертной инициативой переформулирование экспертом вопросов с согласия лица, назначившего экспертизу . Если брать понятие «инициатива» в общежитейском смысле, то такое толкование подходит, так как предполагает самостоятельность в действиях эксперта, согласованную с лицом, назначившим экспертизу. Но является ли это действие экспертной инициативой с точки зрения процессуального закона? Представляется, что нет. Скорее, это необходимость. Ведь эксперт переформулирует вопросы только в том случае, если они не понятны эксперту, сформулированы некорректно, необоснованно сужают или расширяют поставленную перед ним задачу. Причем не надо забывать и тот факт, что если экспертиза назначена судьей или судом, то в формулировании вопросов принимали участие и стороны уголовного судопроизводства (ч. 2 ст. 283 УПК) и перефразирование вопроса может задеть их интересы. Об этом же свидетельствуют и ведомственные нормативные акты. Например, в п. 30 Приказа МДВ России от 29 июня 2005 г. № 511 «Вопросы организации производства судебных экспертиз в экспертно-криминали- стических подразделениях органов внутренних дел Российской Федерации» указываются требования к содержанию вводной части заключения эксперта и отмечается, в частности, что «в случае необходимости эксперт имеет право изменить редакцию вопросов, не изменяя их смысл».
Вызывает сомнение,что правильно считать инициативой самостоятельный выбор методики исследования экспертом при производстве экспертизы (что также предложено уважаемым профессором А.Р. Белкиным ). Здесь решающими факторами являются профессионализм и компетентность эксперта, опыт его работы, а также технические возможности лаборатории, в которой он трудится. Чем выше профессиональный уровень эксперта, тем большим количеством методик он владеет, но все равно его выбор ограничен. Ведь эксперт может использовать не любую, а только утвержденную методику. Так, в соответствии с п. 27 вышеуказанного приказа МДВ России, «приступив к проведению экспертизы, эксперт применяет рекомендованные экспертные методики и имеющиеся в распоряжении ЭКП технические средства для полного, объективного и научно обоснованного решения поставленных перед ним вопросов».
Мы считаем, что необходимость проявления инициативы объясняется следующими тем, что следователи и судьи:
1) порой недостаточно осведомлены о современных возможностях конкретных видов судебных экспертиз;
2) недостаточно внимательно и квалифицированно производят осмотр объекта, направляемого
на экспертизу, что обуславливает сужение объема задания эксперту.
Подводя итог, следует отметить, что проявление экспертом инициативы при производстве экспертизы очень важно, особенно в вопросах, касающихся выявленных им обстоятельств, связанных с совершением или профилактикой преступлений, но необоснованное расширение границ экспертной инициативы нельзя признать правильным. Актуальным представляется предложение профессора А.Р. Белкина о необходимости формулирования самостоятельной статьи «Экспертная инициатива» (ст. 203.1), включения определения экспертной инициативы в ст. 5 УПК РФ и внесения соответствующих изменений в Федеральный закон «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации».
Библиографический список:
1. Белкин Р.С. Криминалистическая энциклопедия. М., 1997. 334 с.
2. Белкин А.Р. Законодательная регламентация экспертной инициативы // Материалы VI Международной научно-практической конференции «Теория и практика судебной экспертизы в современных условиях», посвященной памяти заслуженного юриста РФ, д.ю.н., профессора Ю.К. Орлова. М.: Проспект, 2017. С. 653.
3. Большая Советская Энциклопедия. М., 1972. Т. 10. 590 с.
4. Виницкий Л.В., Мельник С.Л. Экспертная инициатива в уголовном судопроизводстве. М.: Экзамен, 2009. 382 с.
5. Комментарий. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР / Изд. 2-е. М., 1997. 788 с.
6. Малый толковый словарь русского языка. М., 1993. 704 с.
7. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1997. 939 с.
8. Россинская Е.Р. Судебная экспертиза в гражданском, арбитражном, административном и уголовном процессе. М.: Норма, 2006. 655 с.
9. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР (утв. ВС РСФСР 27.10.1960) (ред. от 29.12.2001, с изм. от 26.11.2002) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.07.2002) // СПС «КонсультантПлюс».
10. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Беларусь от 16.07.1999 № 295-З // Сайт «Кодексы Республики Беларусь». URL: http://kodeksy.by/ugolovno-processualnyy-kodeks.
11. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Казахстан от 04.07. 2014 № 231-V (с изм. и доп. по состоянию на 18.04.2017) // Информационная система «Параграф». URL: http://online. zakon.kz/m/Document/?doc_id=31575852.
12. Уголовно-процессуальный закон Латвийской Республики. Рига: Biznesa informаcijas birojs, 2013. 76 с.
13. Фролова А.В. Право экспертной инициативы и экспертная профилактика в современном уголовном процессе // Проблемы техногенной безопасности и устойчивого развития: сборник научных статей молодых ученых, аспирантов и студентов. Выпуск 2. Тамбов: Тамбовский государственный технический университет, 2011. С. 277-281.
14. Шахриманьян И.К., Каховская Л.А. О компетенции эксперта-биолога на предварительном следствии // Труды ВНИИОП СССР. 1968. № 12.
