Храмчихин александр анатольевич уроки прошлых войн. Ядерный беспредел пора прекращать. Войска о двух танках

Об авторе | Храмчихин Александр Анатольевич родился в 1967 году в Подмосковье. Окончил физический факультет МГУ. В 1995-1996 годах работал в аналитических структурах избирательного штаба НДР, затем штаба Б.Н. Ельцина, в 1999 году участвовал в избирательной кампании СПС. Руководитель аналитического отдела Института политического и военного анализа. Сферы деятельности – внутренняя политика федерального и регионального уровня, внешняя политика, вопросы военного строительства и вооруженных сил в России и за рубежом. Автор книг “Выборы в шестую Государственную думу: итоги и выводы”, “Выборы президента РФ: итоги и выводы”, изданных ИПВА в 1996 году. Автор и ведущий базы данных по политической ситуации в регионах РФ, сотен публикаций на политические и военные темы в печатных изданиях (НГ, НВО, ЛГ, “Время МН”, “Знамя”, “Отечественные записки” и др.) и на интернетовских сайтах (russ.ru, globalrus.ru, ima-press.ru, rbc.ru и др.). Выступает как эксперт в программах ТВ и радио (ВГТРК, REN-TV, “Радио России”, “Маяк-24”, “Маяк”, РБК-ТВ, Эстонское радио и др.).

Вторая мировая война не имеет аналогов в мировой истории по масштабу своего влияния на судьбу человеческой цивилизации. Эта война до сих пор вызывает огромный интерес не только у специалистов, но и у “простых” людей, интересующихся историей. В частности: могла бы история пойти по-другому, если бы иначе сложился сценарий Второй мировой?

Гигантское количество боевых эпизодов, из которых состояла Вторая мировая, теоретически предполагает бесконечное количество вариантов альтернативного развития событий. При этом очевидно, что на общий исход войны подавляющее большинство альтернатив не повлияло бы из-за своей локальности. Тем не менее, в ходе войны, безусловно, было несколько “точек бифуркации”, то есть таких моментов, которые на самом деле давали возможность написать другой вариант истории.

Сценарий № 1. Без “странной войны”

Первая “развилка” имела место в первые же дни Второй мировой - в сентябре 1939 года. До сих пор не находит разумного объяснения поведение Великобритании и Франции в этот момент. Понятно, что они хотели “канализировать на Восток” гитлеровскую агрессию, но зачем тогда вообще объявили войну Германии после ее нападения на Польшу? А раз уж объявили войну, так надо было воевать. Осенью 1939 года Вермахт был еще далек от той великолепной формы, которой достиг к весне 40-го. Польская кампания оказалась для немцев очень непростой. Победу им обеспечили внезапность нападения, качественное и количественное превосходство в технике (особенно в танках и авиации), возможность нанести удары сразу с нескольких направлений (с запада из самой Германии, с юга из Словакии, с северо-востока из Восточной Пруссии) и, прямо скажем, помощь Советского Союза. Для разгрома Польши Гитлер задействовал большую часть вооруженных сил (в частности, 100 процентов танков), на западе оставались лишь не вполне боеспособные части (в основном резервные). При этом одна только Франция, тем более коалиция Франции и Великобритании, превосходила Германию по численности личного состава и количеству техники, не уступая по качеству большинства видов вооружений. Превосходство же франко-британской группировки над противостоящей им немецкой на франко-немецкой границе было подавляющим. Как известно, англичане и французы не сделали абсолютно ничего, философски наблюдая за агонией Польши. И дождались Дюнкерка и марша немцев по Елисейским Полям.

А что было бы, если бы союзники примерно 10 сентября перешли в наступление? В этом случае Гитлер как минимум был бы вынужден снимать значительную часть войск из Польши и спешно перебрасывать на запад. Таким образом, Германия получила бы войну на два фронта в сентябре 39-го, а не в июне 44-го. Весьма вероятно, что Сталин при таком развитии событий поостерегся бы воплощать в жизнь пакт Молотова - Риббентропа, поэтому Польша могла бы продолжить сопротивление. Более того, не исключено, что если бы эта война затянулась, РККА через некоторое время нанесла бы удар по Германии. В итоге война вряд ли приобрела бы статус мировой, оставшись локальным европейским конфликтом с несопоставимо меньшим количеством жертв, чем случилось на самом деле. При этом, правда, не исключено что Франция, Великобритания и СССР, разгромив Германию, возможно, начали бы делить континент уже между собой, поскольку для продолжения войны у этих стран оставалось бы еще достаточно ресурсов и амбиций, в отличие от ситуации мая 45-го, когда СССР и западные союзники были просто не в состоянии после разгрома общего врага начать свои “разборки”.

Впрочем, могло сложиться и так, что англо-французское наступление на Германию не изменило бы общего хода войны. Дело в том, что союзники тогда совершенно не понимали значения танковых и механизированных войск, способных совершать глубокие прорывы, разрезающие и сокрушающие оборону противника. Франция имела больше танков, чем Германия, качество их было не хуже немецких, но они были “размазаны” по пехотным частям, то есть не представляли реальной ударной силы. Поэтому вполне вероятно, что наступление союзников заглохло бы на Сааре и “линии Зигфрида” и уж почти наверняка - на Рейне; немцам хватило бы для удержания этого естественного рубежа некоторого дополнительного количества пехотных частей. Польшу бы в этом случае немцы все равно добили, возможно, лишь чуть позже, а потом, весной или летом 40-го, реализовали бы классический вариант “плана Шлиффена”, ударом через Бельгию и Голландию окружив всю англо-французскую группировку. В этом случае катастрофа союзников могла бы оказаться даже большей по масштабам, чем случилось на самом деле, погибла бы не только вся французская армия, но и англичане, зашедшие на запад столь глубоко, что просто не успели бы добежать до Дюнкерка и эвакуироваться. Впрочем, возможности форсировать Ла-Манш Вермахту это не добавило бы, в итоге война вышла бы на ту же историческую линию, которая имела место в реальности.

Сценарий № 2. “Мы идем по Африке”

Сплочение английской нации перед лицом смертельной угрозы, подавляющее превосходство британского флота над немецким, героизм английских летчиков и наличие у Великобритании радиолокаторов, позволявших обнаруживать немецкие самолеты на подходе к Британским островам, сделали невозможным немецкий десант через Ла-Манш, хотя на подготовку к нему немцы затратили массу сил, времени и ресурсов. Между тем, у Гитлера после захвата Франции был очевидный альтернативный вариант действий - переброска основных сил Вермахта в итальянскую Ливию и удар на восток, к Суэцкому каналу и дальше, в Западную Азию, вплоть до Ирана. Выдержать этот удар англичане в тот момент шансов не имели. Их ближневосточная армия была велика, но с точки зрения поставок вооружения, техники и боеприпасов почти полностью зависела от метрополии. Коммуникации по Средиземному морю были перерезаны немецко-итальянскими ВВС и ВМС практически сразу, снабжение в обход Африки стало для англичан колоссальной проблемой из-за огромного расстояния и действий немецких подлодок. Даже совсем небольшой корпус Роммеля (не более трех дивизий) и подчиненная ему итальянская армия (еще 4-5 дивизий, обладавших крайне низкой боеспособностью) в отдельные моменты в 1941 и 1942 годах стояли в шаге от победы над численно превосходящим британским контингентом. Если бы летом-осенью 1940 года значительные силы Вермахта (хотя бы те 30 дивизий, которые предназначались для вторжения в Англию и бессмысленно “мариновались” во Франции) обрушились на ближневосточную группировку англичан, то не приходится сомневаться, что через несколько месяцев немцы вышли бы к южным границам СССР.

Лишенная нефти Великобритания в этом случае с высокой вероятностью вышла бы из войны. Даже если Черчилль продолжал бы сопротивление, возможности англичан вести войну были бы близки к нулевым. Почти наверняка независимость и нейтралитет провозгласила бы Индия, чьи войска составляли основу британского контингента на Ближнем Востоке. Для нас же главное то, что в такой ситуации немцы получили бы возможность нанести удар по Советскому Союзу не только с запада, но и с юга. Нет сомнения, что на стороне Германии выступила бы Турция. Армия ее была не слишком сильна, но она бы предоставила немцам территорию для удара по СССР.

В реальной истории не достигший цели бросок Вермахта к бакинской нефти стал причиной сталинградской катастрофы и общего поражения Германии в войне. А ведь немцам осенью 42-го оставалось до Баку относительно немного, большая часть пути от западной границы была ими пройдена. В случае же реализации африканского сценария Баку пал бы через пару дней после начала войны. Хочется напомнить, что западносибирская нефть была открыта лишь в 60-е годы, а в начале 40-х более 40 процентов советской нефти добывалось в Азербайджане. СССР сразу бы ее лишился. Заправлять танки и самолеты партийными лозунгами затруднительно, без нефти в ХХ веке много не навоюешь. Кроме того, если бы немцы вторглись в Закавказье, а также (при ударе с территории Ирана) в Среднюю Азию, часть местного населения поддержала бы оккупантов.

Здесь, конечно, возможны были два варианта германских действий: либо удар только с юга, либо с юга и с запада. Первый давал возможность сконцентрировать большие силы в одном месте, что увеличивало мощь удара, но таил опасность застрять на перевалах Кавказского хребта и в среднеазиатских пустынях. Второй вариант приводил к распылению сил немцев, но позволял им взять РККА в гигантские “клещи”, охватывающие всю Европейскую часть СССР. Если бы Вермахт прорвался через Кавказ, он получил бы возможность совершить марш вдоль Волги, провоцируя дополнительные антисоветские восстания среди проживающих здесь народов (пусть и с меньшим успехом, чем на Кавказе и в Средней Азии) и захватывая оставшуюся у СССР нефть. Оптимальным вариантом для немцев было бы частью своих сил занять Закавказье и держаться на рубеже Кавказского хребта, а основными силами - нанести удар с запада, как и случилось 22 июня 1941 года. При таком варианте у нас был “хороший” шанс не пережить эту войну.

Наверное, наш народ вышел бы и из такой ситуации, но, конечно, с еще большими потерями. Может быть, даже потерпев поражение и потеряв часть территории, страна сумела бы все же подняться через годы и взять реванш. Однако даже временный выход СССР из войны практически гарантировал бы контроль, по крайней мере над Восточным полушарием, трем странам - Германии, Италии и Японии и дал бы Германии время создать ядерное оружие. Таким образом, в лучшем случае наша страна победила бы с еще более грандиозными потерями (а выдержала ли бы она их?). Про худший случай даже думать не хочется (оруэлловский “1984” оказался бы святочным рассказиком по сравнению с таким исходом - фантазия писателя обычно беднее фантазии палача). Человечеству очень повезло, что африканский вариант не пришел Гитлеру в голову.

Сценарий № 3. “Ось зла”

Как ни странно, предыдущий вариант - еще не худший. Превращение мира в концлагерь могло случиться при развитии событий, которое представлялось во многом естественным: создании союза всех тоталитарных режимов, то есть включении Москвы в “Ось” Берлин-Рим-Токио. Это было тем более вероятно после подписания пакта Молотова - Риббентропа и открытого дележа Польши (кстати, германское руководство в первые дни своей агрессии против Польши очень активно настаивало, если не сказать - требовало, чтобы Советский Союз занял “положенную” ему часть этой страны). Собственно, в 1940 году Германия прямо предложила СССР стать членом “Оси”, но Сталин по ряду соображений отказался.

Впрочем, сделать Москву союзником Берлина вполне могли Париж и Лондон. После начала советско-финской войны они не просто поддержали Финляндию поставками оружия, но готовились отправить в эту страну свои войска, а также нанести с территории своих ближневосточных колоний авиационные удары по нефтяным месторождениям в районе Баку. Причем Франция настаивала на проведении этих мероприятий гораздо более активно, чем Великобритания.

Выступи СССР на стороне “Оси”, - Восточное полушарие очень быстро оказалось бы под контролем пары диктаторов. Известно, что? одна Германия, на тот момент вообще не имевшая союзников, сделала с Францией, а заодно с Данией, Норвегией, Бельгией и Голландией. При помощи РККА Вермахт как минимум лишил бы Британию всех ее ближневосточных, а также, видимо, и африканских колоний (можно представить себе трогательную встречу советских и немецких бойцов, например, в Иерусалиме). Как максимум - появилась бы возможность вторгнуться и в метрополию. Хотя после потери колоний метрополия в значительной степени утратила бы значение (см. вариант № 2). Главный вопрос - смогла ли бы удержаться Америка?

Естественно, что ВМС СССР и Германии даже совместно не могли осуществить десантную операцию в Северную Америку. А вот японский флот теоретически мог бы перебросить части Вермахта и РККА, а также самой японской армии на Аляску. Сумели бы японцы обеспечить бесперебойное функционирование коммуникаций между Дальним Востоком и Аляской для переброски подкреплений и средств снабжения? Насколько реальным был марш советских и немецких танковых колонн через арктические районы Канады в сторону США (а до этого их еще надо было перебросить через всю Евразию во Владивосток)? Операция представляется очень сложной, но все же осуществимой.

Нет сомнения, что СССР, Германия, Япония рано или поздно (скорее, рано) перегрызлись бы между собой, причем независимо от того, устояла бы Америка или нет. Более того, война между диктаторами или между их коалицией и устоявшими Штатами вполне могла стать ядерной.

От всех этих “удовольствий” нас спасли бойцы РККА, несмотря на колоссальные потери, взломавшие “линию Маннергейма”, сам Маннергейм, вовремя согласившийся подписать с Москвой мир, а также Гитлер, вовремя начавший полномасштабную агрессию в Западной Европе.

Сценарий № 4. “Ледокол”

Этот вариант назван так же, как знаменитая книга Резуна-Суворова, поскольку в целом повторяет то, что написал он. Уже никто сегодня не спорит с тем, что группировка Красной Армии на западной границе в июне 1941 года превосходила три немецкие группы армий, предназначенные для реализации “Барбароссы”, по танкам почти в пять раз, по самолетам - в два раза. В танках у нас было и абсолютное качественное превосходство, Т-34 и КВ, коих насчитывалось почти две тысячи, вообще не имели немецких аналогов, да и наши легкие танки почти ни в чем не уступали немецким Т-III и на голову превосходили Т-II и Т-I. “Тигры” и “Пантеры” ведь появились только в 1943 году. Более того, наша группировка имела чисто наступательную конфигурацию. Если, например, один из наших военных аэродромов располагался в 1,5 км (!) от границы, не был прикрыт ни с земли, ни с воздуха и утром 22 июня был забит самолетами, то о чем вообще говорить? При этом, однако, никаких прямых документов, свидетельствующих о готовящемся советском упреждающем ударе, до сих пор так и не обнаружено.

И все же иногда создается впечатление, что вся “ледокольная” дискуссия ведется не о том, точнее, в ней неправильно расставлены акценты. Причиной этому стали, во-первых, “покаянное” предисловие самого Резуна к “Ледоколу”, во-вторых, глупейшая рефлекторная реакция на книгу официозных советских историков, которые немедленно бросились доказывать, что наша замечательная страна не могла быть агрессором.

К началу Великой Отечественной СССР уже был двукратным агрессором. Он совершил агрессию против Польши (вместе с Гитлером) и Финляндии, да и “мирное присоединение” Литвы, Латвии, Эстонии и румынской Бессарабии тоже напоминало агрессию, однако это наших историков почему-то не волнует. С другой стороны, Гитлер был агрессором двенадцатикратным (на его счету были Австрия, Чехословакия, Польша, Норвегия, Дания, Бельгия, Голландия, Люксембург, Франция, Великобритания, Греция, Югославия). Называть войну против агрессора агрессией - это нечто невиданное в мировой практике. Гитлер поставил себя вне закона, и против него были возможны и оправданны любые действия. Уже поэтому истерические попытки доказать чистоту наших помыслов выглядят странно. Почему-то ни мы, ни англичане не стесняемся своей совместной агрессии против Ирана в сентябре 1941 года. Захватили, - и правильно сделали, такая уж ситуация сложилась.

Более того, мы даже чисто юридически были обязаны нанести удар по Германии, поскольку в марте 41-го успели подписать договор о дружбе и взаимной помощи с Югославией. Сразу после этого Германия атаковала и оккупировала нашего нового союзника. В этот момент, в апреле 1941 года, ситуация для нашего удара была на редкость благоприятной. Значительная часть Вермахта воевала на Балканах против Югославии и Греции, находясь в естественном стратегическом мешке. Причем удар по немцам наносился бы прямо через Румынию, являвшуюся основным поставщиком нефти для европейских стран “Оси”. Румынская армия была абсолютно недееспособна (по справедливости ей надо поставить памятник под Сталинградом, именно благодаря “растворению румын в пространстве” удалось так легко окружить Паулюса), поэтому захватить эту страну было очень легко, да и болгары против нас воевать бы не стали. В итоге РККА выходила в тыл балканской группировке Вермахта, попутно лишая Германию нефти. Самое главное, что стратегическая инициатива была бы на нашей стороне, а не на стороне противника.

Конечно, по уровню подготовки личного состава от рядового до генерала Вермахт в тот период был на голову выше РККА. Тем не менее, даже если бы мы и начали проигрывать, получив удар в правый фланг из Польши и Венгрии, то это происходило бы на чужой территории, а не на своей. Не разрушалась бы экономика, не гибло мирное население. Отсутствие боевого опыта в значительной степени было бы компенсировано исключительно благоприятной стратегической обстановкой. Можно предполагать, что в конечном счете наши потери не превысили бы одного миллиона человек, вместо как минимум 27 миллионов, причем война, видимо, была бы закончена не в Берлине, а на берегу Ла-Манша, поскольку Штаты оказывались бы в стороне от войны, а Англия в тот момент не способна была на полноценный десант в Европу. И не в 45-м, а, в худшем случае, в 43-м.

Куда бы после этого пошла история человечества, сейчас сказать невозможно, но нам явно хуже бы не было. Может быть, в конце 80-х антикоммунистические “бархатные революции” происходили бы не только в Восточной, но и в Западной Европе. Может быть, мы в итоге пришли бы к тому же, что имеем сегодня. Только без Хатыни, Освенцима, Бухенвальда, блокады Ленинграда, руин Сталинграда и множества других советских городов, да и, скорее всего, без превращенных англичанами и американцами в щебенку городов Германии.

Сценарий № 5. Навстречу “Восходящему Солнцу”

В ходе реальной Второй мировой Японию можно было считать частью “Оси” лишь только потому, что она воевала с теми же противниками, что и Германия и ее европейские союзники. Координация действий между Берлином и Токио практически отсутствовала. Конечно, у этого факта были объективные причины (крайняя удаленность Европейского и Тихоокеанского театров военных действий), но в середине ХХ века абсолютизировать географический фактор не следовало. И это отсутствие координации стало одной из причин краха “Оси”.

Кроме того, Япония совершила ряд собственных ошибок. Если уж она атаковала многократно более сильную в военном, а главное, в экономическом плане Америку, надо было действовать с максимальной решительностью. При всей смелости удара по Перл-Харбору в действиях японцев явно присутствовала боязнь собственной дерзости. Если бы в этом ударе был задействован весь японский флот, а также десантные части, которые в реальности были отправлены на Филиппины, в Малайю и Индонезию, японцам удалось бы благодаря внезапности уничтожить весь Тихоокеанский флот США и захватить Гавайи. После этого Америка на несколько месяцев была бы полностью выключена из игры, а затем, после переброски на Тихий океан Атлантического флота, еще несколько месяцев (если не лет) решала бы проблему возвращения Гавайев. Воевать против Японии непосредственно с Западного побережья США американские ВМС не могли из-за гигантских тихоокеанских расстояний, поэтому вопрос возврата Гавайев и становился определяющим (не говоря уже о соображениях национального престижа). В экстремальном варианте японцы, используя захваченные Гавайи в качестве базы, могли ударами авианосной авиации разрушить шлюзы Панамского канала, сделав на очень длительный период крайне сложным для американцев маневр между Тихим и Атлантическим океанами (кораблям ВМС США пришлось бы огибать мыс Горн). Таким образом, не менее чем на год в Токио могли бы забыть об Америке и продвинуться на запад гораздо дальше, чем это удалось на самом деле.

Ничто, например, не мешало японцам захватить Мадагаскар. Более того, они могли это сделать и в ходе реальной Второй мировой, даже без захвата Гавайев. Гибель “Принца Уэльского” и “Рипалса” в декабре 1941 года, бой в Яванском море в феврале и рейд авианосцев адмирала Нагумо в Бенгальский залив в апреле 1942 года показали, что английский Восточный флот был в тот момент не в состоянии бороться с японским флотом. Занимавшие Мадагаскар вишисты испытывали очевидные симпатии к странам “Оси” и приняли бы японцев с распростертыми объятиями. Японцы имели реальный шанс опередить англичан, которые заняли остров в мае 42-го, но им снова не хватило решимости и фантазии. Кроме того, Мадагаскар был гораздо больше нужен Германии, чем Японии.

Потеря Мадагаскара означала бы полное прерывание коммуникаций между Великобританией и ее войсками на Ближнем Востоке. Тут мы возвращаемся к сценарию № 2 (“африканскому”), правда, с участием новых действующих лиц - СССР, США и Японии.

Теоретически англичане могли бы теперь снабжать всем необходимым свою ближневосточную группировку через нашу территорию. Конвои в Мурманск и Архангельск пошли бы уже не только и не столько для помощи СССР, сколько для нужд самих англичан. Разрешил ли бы Сталин такую операцию и какую плату потребовал бы за ее проведение? Справились ли бы наши северные порты, находящиеся под постоянными ударами немецкой авиации, с транзитом такого количества грузов (они и поставки для РККА обрабатывали с трудом)? Кроме того, даже если бы операция была разрешена, перевозка грузов и войск из северных портов России в Иран была бы сопряжена с колоссальными проблемами из-за конфигурации нашей железнодорожной сети, которая к тому же была занята транспортировкой наших собственных грузов и войск. Очевидно, что Роммелю в Африке как минимум стало бы гораздо легче воевать. А если бы Америка потеряла Гавайи, ей бы точно было не до Северной Африки, никакая операция “Торч” (высадка американских и английских войск в Алжире и Марокко) в ноябре 1942 года не состоялась бы, поэтому немцы в Африке могли не беспокоиться за свой тыл.

Кроме того, - тут мы снова возвращаемся к сценарию № 2, - Гитлер мог осознать значимость Африканского ТВД и передать Роммелю значительную часть войск, предназначавшихся для взятия Сталинграда. Летом 1942 года немцы погнались за тремя зайцами, причем приоритеты распределились в следующем порядке: Сталинград, Кавказ, Африка. В результате, естественно, они не догнали ни одного “зайца”. Если бы Гитлер повел себя более адекватно, главным должен был стать удар по Кавказу, африканскому корпусу Роммеля следовало содействовать главному удару, прорываясь через Суэцкий канал в Палестину, а затем в Ирак и Иран. Сталинград немцам был не нужен, если бы они взяли Баку. Конечно, наступление на Кавказ с открытым левым флангом, а затем и тылом было для немцев очень рискованным, но для прикрытия фланга и тыла им потребовалось бы гораздо меньше сил, чем для бессмысленных боев за сталинградские руины. Таким образом, при разумном распределении войск и с помощью Японии у Гитлера была возможность реализовать сценарий № 2.

Естественно, при таком развитии событий возникает еще множество различных “подвариантов”. Вступила ли бы, например, Япония в войну против СССР? И если да, то где: на Дальнем Востоке или еще и на Ближнем, отправив часть войск на помощь Германии? Выдвинул ли бы СССР часть сил из Средней Азии, Закавказья и Ирана навстречу войскам Роммеля и насколько успешным был бы такой маневр? Сумела ли бы РККА сдержать немцев на перевалах Кавказского хребта и одновременно нанести-таки им удар во фланг и тыл, организовав катастрофу более масштабную, чем сталинградская (о такой возможности речь пойдет ниже)? На эти вопросы сегодня нет ответа. Очевидно только то, что при осуществлении этого сценария роль нашей страны была бы еще более решающей, чем в реальной истории.

Сценарий № 6. “Большой Сатурн”

Все без исключения историки, как наши, так и иностранные, признают Сталинградскую битву поворотной точкой Второй мировой. После нее у “Оси” не осталось никаких шансов на победу. В предыдущем сценарии уже говорилось о том, как Гитлер мог бы “переиграть” Сталинград. Но и Сталин тоже мог “переиграть” это сражение и закончить его с гораздо большим триумфом.

Фанатичное желание Гитлера взять Сталинград объясняется, видимо, психологическими, а не военными причинами. Немцы, и не взяв город, полностью прервали сообщение по Волге, что перед началом операции и провозглашали своей главной целью. Впрочем, если бы они прорвались через Кавказ, возить по Волге стало бы нечего. В любом случае Сталинград для Вермахта не стоил того, чтобы губить здесь в огромном количестве свои лучшие части, лишая резервов группу армий “А”, наступавшую на Кавказ, и Африканский корпус Роммеля. К середине ноября 1942 года Германия испытывала явную нехватку сил на юге России. Линия фронта чрезвычайно удлинилась, немцам все труднее становилось не только наступать на широком фронте, но хотя бы вообще закрыть его войсками. Заодно очень сильно удлинились коммуникации для подвоза резервов, горючего, боеприпасов, продовольствия, медикаментов. Ключевым узлом немецких коммуникаций тогда стал Ростов-на-Дону.

При этом левый берег Дона в районе Воронежа и к югу от него оставался в наших руках. Советские войска здесь все больше нависали над флангом и тылом групп армий “А” и “Б” (вторая штурмовала Сталинград). Причем в этом районе воевали итальянцы и венгры, боевые качества которых и так были существенно ниже, чем у немцев, а лютые морозы осени-зимы 42-го делали эти войска практически небоеспособными.

Операция “Уран”, приведшая к окружению 6-й немецкой армии в Сталинграде и его окрестностях, началась 19 ноября 1942 года. В “котле” в итоге оказались 22 дивизии (из них две румынские), которые погибли почти полностью. Однако перед советским командованием открывались гораздо большие перспективы: ударом из района Воронежа на Ростов отрезать соединения Вермахта, как в Сталинграде, так и на Кавказе. В этом случае в окружении оказывались не 22, а до 60 дивизий Вермахта и его союзников, что составляло почти треть всех сухопутных войск Германии. Причем это были лучшие части, руководимые лучшими немецкими полководцами. Гибель такого количества войск, возможно, позволила бы нам закончить войну как минимум на год раньше и, естественно, с меньшими потерями.

Собственно, операция “Сатурн”, начавшаяся в середине декабря, была быстро свернута и переделана в “Малый Сатурн”. До Ростова наши войска не дошли, все силы были брошены на отражение контрудара Манштейна, нанесенного с целью деблокирования группировки Паулюса (эти события описаны в повести Юрия Бондарева “Горячий снег”). Удар Манштейна был отражен, 6-я армия сгинула в Сталинграде, но вдвое большая группировка немцев сумела “утечь” с Кавказа через Ростов, и еще сотни тысяч наших бойцов полегли потом в боях с упущенными дивизиями Вермахта. Наше командование, увы, еще больше помогло этому “утеканию”, яростно и бессмысленно добивая Паулюса, кладя на это жизни и тратя время, хотя окруженные немцы и так бы вымерзли и вымерли от голода.

Танки Манштейна надо было пропустить к Паулюсу и снова закрыть за ними “котел”. Дело в том, что Гитлер стремился удержать Сталинград, а не спасти Паулюса. В результате немецкая группировка в городе только увеличилась бы при том же количестве горючего, продовольствия и боеприпасов, и положение немцев лишь ухудшилось бы. Более того, некому стало бы отражать удар нашей армии на Ростов. Паулюса вообще окружать не следовало, а все силы, брошенные на “Уран”, целесообразнее было бы направить на “Сатурн”, сделав его “Большим”. Кроме того, для удара на Ростов можно было задействовать еще и те войска, которые примерно в то же время безуспешно и с гигантскими потерями пытались ликвидировать Ржевско-Вяземский плацдарм немцев (это называлось операцией “Марс”, в ней была задействована группировка советских войск, по численности сравнимая со сталинградской).

От Дона на Ростов советским войскам предстояло пройти примерно 300 километров по открытой степи, где немецких частей почти не было. После этого нашим частям следовало бы повернуть на запад, где силы противника были немногочисленны и с низкой боеспособностью, продолжая наступление в глубь Украины, оставив под Ростовом лишь пехотные части с целью предотвращения прорыва немцев из гигантского “котла”. Именно здесь, а не на реке Мышковой, где был отражен удар Манштейна, советским войскам следовало стоять насмерть.

Скорее всего, немцы отреагировали бы на случившееся с запозданием, тем более что Гитлер ставил перед своей армией задачу наступать на юг и восток, а не поворачивать назад. Когда же необходимость прорыва на запад стала бы очевидной и для Гитлера, немецким танковым частям для его осуществления пришлось бы “накрутить на гусеницы” 400-500 километров по степям, чтобы выйти к Ростову от Сталинграда и с Кавказа, где находились на тот момент 1-я и 4-я немецкие танковые армии. Немцы вынуждены были бы сжечь огромное количество горючего, пополнять запасы которого у них не оставалось возможности из-за разрыва коммуникаций. А после этого надо было прорывать советскую оборону и пройти еще десятки или сотни километров для соединения со своими войсками на Украине. Скорее всего, немецкие танки прорваться не смогли бы. Для встречного удара Вермахту пришлось бы собирать силы отовсюду - от Ленинграда до Бреста (французского), что заняло бы не один месяц. В итоге у окруженных немецких частей никаких шансов не оставалось бы, даже не было бы необходимости их добивать, окруженная группировка была обречена.

“Для верности” Черноморскому флоту следовало бы провести высадку десанта в Крым, причем его следовало подкрепить воздушным десантом. Впрочем, есть сомнения, было ли бы это по силам нашему флоту и ВДВ (тем более, еще была жива в памяти керченская катастрофа весны 1942 года).

К сожалению, к осени 42-го наша армия пережила столько грандиозных катастроф, что Сталин мечтал удержать “синицу в руках”, хотя Василевский предлагал ему вышеописанного “журавля в небе”. Нельзя полностью исключать того, что Верховный главнокомандующий в данном случае был прав: у нашей армии не хватило бы мастерства успешно провести эту операцию. И все же трудно смириться с тем, что под Сталинградом был упущен шанс нанести Вермахту такое поражение, которое могло не просто переломить войну, но почти закончить ее.

В отличие от предыдущих альтернативных вариантов, сценарий № 6, видимо, не мог принципиально изменить ход истории. Крах южного фланга немецкого фронта очень сильно ускорил бы откат немецкой армии на запад, что наверняка вызвало бы форсированную высадку англо-американских войск в Европе (тем более что немцы вынуждены были бы большую часть своих сил, находившихся во Франции, перебросить на Восточный фронт). В итоге союзники встретились бы примерно там же, где это и произошло. Только случилось бы это значительно раньше, и, значит, война унесла бы меньше жизней.

В истории можно найти множество “развилок”, которые могли бы серьезно повлиять на судьбу отдельных стран, даже континентов. Но, пожалуй, лишь Вторая мировая война позволяла изменить историю всего человечества сразу. Тем более что впервые участником войны стало такое Абсолютное Зло, коим была гитлеровская Германия и, чуть в меньшей степени, ее союзники. Причем это Зло оказалось настолько сильным, что сокрушило такие страны как Франция и Китай. И даже Большая Тройка, выигравшая, в конечном счете, войну, при всем своем колоссальном экономическом и демографическом превосходстве над противником могла ее проиграть. Надо прямо признать, что на стороне антигитлеровской коалиции сыграла география. Великобритания и, тем более, США оказались недоступными для вторжения врага благодаря морям и океанам. Нашей стране очень помогли ее гигантские размеры (было куда отступить) и климат, весьма поспособствовавший победам под Москвой и Сталинградом. Как видно из приведенных выше альтернативных сценариев, у Зла действительно были шансы выиграть войну, превратив если не всю планету, то ее большую часть в гигантский концлагерь.

Возможно, величайшим историческим парадоксом стал тот факт, что свободу для всей Земли отстоял в первую очередь Советский Союз, сам находившийся под властью жесточайшего тоталитарного режима. Победил СССР ценой беспрецедентных в истории собственных жертв, поставивших под сомнение дальнейшие перспективы развития страны (столь большие потери генофонда, причем лучшего, вполне могут стать фатальными, просто эта фатальность растянута во времени).

То, что наша страна пожертвовала собой ради спасения человечества, не пропагандистский штамп, а факт. И никто в мире нам от души даже “спасибо” не скажет. Скорее наоборот, Запад вздохнет с облегчением, если Россия исчезнет вслед за СССР. Это очень обидно, но, видимо, в таком отношении к себе мы виноваты сами. И это уже совсем другая тема.

Пуск ракеты «Томагавк» из УВП MK41 на эсминце DDG-104 «Стеретт» / Фото: dic.academic.ru

Установки Mk41 могут использоваться как для пуска зенитных управляемых ракет семейства , так и для стрельбы крылатыми ракетами . Российское военно-политическое руководство и многие военные эксперты в последнее время выражают большую озабоченность американской концепцией «быстрого глобального удара». Суть ее в том, что США стремятся получить возможность нанести неядерный удар по любой точке Земли с помощью гиперзвуковых летательных аппаратов в течение получаса. В частности, такой удар теоретически может быть нанесен по российским стратегическим ядерным силам (СЯС). То есть Соединенные Штаты разоружат Россию, не устраивая ядерной катастрофы, при этом ядерный арсенал самих США останется в неприкосновенности. Если же небольшое количество российских МБР и БРПЛ уцелеют, их легко уничтожит американская ПРО.

Успех должен быть полным

Автор данной статьи в 2008–2011 годы неоднократно писал об угрозе разоружающего неядерного удара со стороны США по нашим СЯС. При этом речь шла о том, что такой удар будет наноситься с помощью КРМБ «Томагавк» и КРВБ, а также с помощью бомбардировщиков , построенных по технологии «стелс».

Дело в том, что обезоруживающий удар не может быть частично успешным. Нельзя уничтожить, например, 20% российских СЯС, оценить результаты удара, а через несколько дней нанести новый удар, поскольку уцелевшие 80% СЯС немедленно (в течение максимум часа) после первого американского удара отправятся в США «своим ходом», после чего случится взаимное гарантированное уничтожение США и России, а заодно, видимо, всей человеческой цивилизации.

Поэтому обезоруживающий удар может быть только один, обеспечивающий уничтожение 100% российских СЯС, причем практически одновременно. А это возможно только при абсолютной внезапности удара, то есть в России должны узнать о самом факте удара в тот момент, когда первые американские ракеты уже начнут поражать российские межконтинентальные баллистические ракеты (МБР), подводные стратегические ракетоносцы (РПК СН) и стратегические бомбардировщики.

Подобная внезапность может быть обеспечена только теми средствами воздушно-космического нападения (СВКН), которые предельно сложно обнаружить, а это именно КРМБ, КРВБ и В-2. Их общий недостаток – дозвуковая скорость полета, из-за чего, например, «Томагавк» на свою максимальную дальность летит два часа. А обнаружение даже одной крылатой ракеты или одного бомбардировщика немедленно уничтожает внезапность. Но в условиях резкого сокращения количества российских МБР и РПК СН и очень существенного ослабления группировки ПВО удар становился реальным, по крайней мере при тех тенденциях, которые складывались 10 лет назад.

Сейчас, однако, ситуация существенно изменилась. Количество МБР и БРПЛ у России в целом остается стабильным, как и, с другой стороны, количество КРМБ, КРВБ и В-2, которые могут реально применить ВМС и ВВС США. А вот группировка ПВО РФ очень значительно усилилась за счет принятия на вооружение новых РЛС нескольких типов для радиотехнических войск (РТВ), зенитных ракетных систем (ЗРС) для зенитных ракетных войск (ЗРВ), истребителей и / , модернизации перехватчиков в авиации, а также за счет укрепления системы предупреждения о ракетном нападении (СПРН) путем ввода в строй . В этих условиях для США обезоруживающий удар с помощью крылатых ракет и В-2 оказывается за гранью возможного. А «быстрый глобальный удар» ни в коем случае не может стать заменой этого варианта.

Тех самых гиперзвуковых ЛА, которые этот удар должны обеспечить, пока просто нет (по крайней мере – в массовом производстве и на вооружении). Но даже когда (и если) они появятся, их носителями будут традиционные МБР и БРПЛ, либо (для ракеты Х-51) бомбардировщики . То есть для нанесения «быстрого глобального удара» американцы должны будут для начала снять с МБР и БРПЛ ядерные БЧ и установить вместо них гиперзвуковые аппараты (это само по себе не может быть сделано быстро и незаметно). А затем нужно произвести массированный запуск этих МБР и БРПЛ по России. При том что вся наша СПРН (как новые «Воронежи», так и старые «Дарьялы», а также ИСЗ на геостационарной орбите) «заточена» на обнаружение этого массированного запуска. Поэтому его внезапность абсолютно исключена. В России это будет, разумеется, воспринято как нанесение ядерного удара, после чего поступит команда на применение всех российских СЯС по США.

В итоге получится уже не взаимное гарантированное уничтожение, а одностороннее самоубийство США. Ведь они-то в этом случае будут наносить неядерный удар, а Россия ответит ядерным. Даже если какую-то часть российских СЯС американцы успеют уничтожить, большинство МБР и БРПЛ гарантированно доберется до США, после чего эта страна столь же гарантированно прекратит свое существование. Очень сильно пострадают соседние Канада и Мексика. Всей остальной цивилизации, включая Россию, придется несладко, но она не погибнет. Тем более что «запасных» МБР и БРПЛ у США не останется, да хоть бы и остались, устанавливать их будет некому и некуда. Соответственно российский «испуг» перед «быстрым глобальным ударом», по-видимому, относится к области пропаганды.

Берут на испуг

То же можно сказать и про американскую ПРО. Ею нас запугивают уже почти полтора десятилетия, но ничего реального США так и не создали, до полноценной ПРО Америке даже дальше, чем до «быстрого глобального удара». Единственный реальный компонент ПРО – морская система «Иджис» с ЗУР «Стандарт» нескольких модификаций, но на поражение МБР и БРПЛ они не рассчитаны. В частности, система ПРО с корабельными УВП Мк41, которая уже установлена в Румынии и будет установлена в Польше, теоретически не может создать никаких проблем даже для самых западных ракетных дивизий российских РВСН, поскольку никому еще не удалось отменить законы физики.

Единственная российская претензия к американской ПРО в Европе, которую можно было бы признать рациональной, состоит в том, что в УВП Мк41 вместо «Стандартов» теоретически могут быть установлены «Томагавки», для которых в этом случае подлетное время до целей в России резко сократилось бы. Но и эта угроза сегодня на самом деле является фиктивной. В наземном варианте Мк41 имеется всего 24 ячейки. Это просто слишком мало. Кроме того, из еще не установленной Мк41 в Польше «Томагавки» должны будут стартовать «под носом» у группировки ПВО РФ в Калининградской области, включая одну из РЛС типа «Воронеж». Поэтому внезапность становится невозможной, а уничтожение обнаруженных «Томагавков» – не проблема. Из Румынии же до любых объектов российских СЯС слишком далеко, к тому же ракетам пришлось бы лететь мимо уже сегодня насыщенного различными средствами ПВО Крыма.

Американские официальные лица, как политики, так и военные, многократно заявляли, что как «быстрый глобальный удар», так и ПРО предназначены против террористических группировок, которые могут получить доступ к баллистическим ракетам и/или ОМП, либо против стран с большими, но архаичными в организационном и техническом плане армиями (типа Ирана или КНДР). Верить в эти заявления сложно в силу, очень мягко говоря, сомнительности подобных «угроз» и очевидной неадекватности подобного реагирования на них. Отчасти еще и поэтому в России появляется столько конспирологических версий о направленности всего этого против нас. Тем не менее, исходя из практических действий США, приходится признать, что Вашингтон действительно ориентировался на столь странный набор угроз (по крайней мере, так было до 2014 года). Россию в США, видимо, считали полностью парализованной в политической и экономической сферах, а ВС РФ – обреченными на деградацию до уровня тех самых Ирана и КНДР, если не ниже. Поэтому воевать с ней в Пентагоне на самом деле никто не готовился.

Наемники подвели Пентагон

Автор данной статьи категорически не согласен с широко распространенным мнением о том, что «американцы не умеют воевать». Американская армия всегда была одной из лучших в мире, она могла вести и выигрывать войны любой сложности и интенсивности. Но в последние два-три десятилетия переход на наемный принцип комплектования («Контрактная или призывная», «НВО», 27.10.17) и ориентация на войну с заведомо «заниженным» противником на самом деле заметно изуродовали ВС США. Они уверовали в концепции «высокотехнологичной бесконтактной войны», в которой противник позволит себя безропотно и безнаказанно избивать. И стали терять способность вести войну реальную.

Направленные непонятно против кого, при этом весьма дорогостоящие «быстрый глобальный удар» и ПРО на основе «Иджиса» – это еще далеко не худшие варианты. Например, в рамках создания этой самой ПРО на протяжении почти 10 лет ВВС США испытывали YAL-1 – лазер на самолете «Боинг-747», призванный сбивать баллистические ракеты на активном участке траектории. Данная концепция оказалась верхом абсурда как с технической, так и с тактической стороны. Поскольку в США больше умных людей, чем принято думать в России, они этот абсурд все-таки осознали. В 2014 году лазерный самолет был отправлен на металлолом, успев поглотить как минимум 5 млрд пентагоновских долларов.

В десять раз больше денег «съела» программа строительства бронеавтомобилей класса MRAP (mine resistant ambush protected) нескольких типов. Эти машины с усиленной противоминной защитой предназначались для войн в Ираке и Афганистане, их было произведено почти 30 тыс. Поскольку развертывание MRAPов на обоих ТВД началось в 2007 году, когда пик обеих войн был пройден, США потеряли довольно немного таких машин (официально признана потеря 77 единиц). При этом сейчас американцы стремительно избавляются от MRAPов, раздавая их всем подряд направо и налево, чаще всего – бесплатно. Стало ясно, что даже для очень ограниченной классической войны эти машины совершенно непригодны. В идущих сегодня войнах на Ближнем Востоке вооруженные силы Ирака, Саудовской Аравии, ОАЭ и курдские формирования уже потеряли более 300 MRAPов американского производства. Американских же БТР М-113 в тех же войнах теми же армиями потеряно вдвое меньше при практически том же их количестве в войсках. М-113 был создан на полвека (!) раньше MRAPов, причем даже сами американцы шедевром его отнюдь не считают. Но он создавался для классической войны, поэтому оказался гораздо устойчивее новомодных поделок.

Впрочем, основной боевой машиной сухопутных войск США является не какой-либо из МRАРов и не М-113, а «Страйкер». Этими же машинами оснащены одноименные бригады, которые американское командование до сих пор считает очень удачным компромиссом между мобильностью легких (воздушно-десантных и десантно-штурмовых) и боевой мощью тяжелых (танковых и механизированных) соединений. При этом, правда, «Страйкер» является обычным БТР (создан на базе швейцарской «Пираны»). Он, конечно, лучше МRАРов и М-113, однако эту машину можно прострелить в борт даже из крупнокалиберного пулемета. Никакой более тяжелой бронетехники бригады «Страйкер» не имеют. И если на поле боя такая бригада встретится, например, с танковой бригадой Корейской народной армии, оснащенной древними Т-62, северные корейцы американцев, говоря футбольным сленгом, «вынесут в одну калитку». Более того, бригада «Страйкер» не имеет вообще никакой собственной ПВО. В итоге неясно, на войну с каким противником она рассчитана? В Ираке и Афганистане было потеряно примерно 90 «Страйкеров», хотя противник не имел ни танков, ни артиллерии, ни авиации. В 2014 году именно на «Страйкерах» американцы устроили клоунаду в Восточной Европе, изображая готовность «отразить российскую агрессию». К сожалению, наша пропаганда и на это посмешище ответила ритуальной позорной истерикой в духе «войска НАТО приближаются к российским границам».

Просчеты в ПВО и ВМС

Впрочем, отсутствию ПВО в бригадах «Страйкер» удивляться не надо, это проблема американской армии в целом.

Можно ли представить себе, что российская наземная ПВО имеет на вооружении только ЗРС и С-400 и ? И нет ничего промежуточного – «Буков», «Торов», «Тунгусок», «Панцирей», нет даже «Осы» и . Подобное предположение настолько глупо, что даже не смешно. Между тем американская наземная ПВО устроена именно так. В ней есть и (в гораздо меньших количествах, чем у нас имеется С-300 и С-400), а также (либо в оригинальном переносном варианте, либо на шасси «Хаммера» под названием «Авенджер»). Больше ничего нет, и даже не планируется. Причем ТНААD может решать только задачи ПРО (сбивать оперативно-тактические ракеты и баллистические ракеты средней дальнности), с аэродинамическими целями она даже теоретически бороться не способна. И «Пэтриоты» остались почти исключительно в варианте РАС3, также ориентированном на ПРО. «Противосамолетные» варианты РАС1 и РАС2 в основном переделаны в РАС3 либо проданы за рубеж. В итоге для борьбы с самолетами и вертолетами, по сути, остаются только «Стингеры» с досягаемостью около 8 км по дальности и около 4 км по высоте. То есть американское командование не рассматривает возможность того, что войска могут попасть под удар вражеской авиации. Либо же считает, что с этой авиацией заведомо справятся американские истребители. Только ведь истребители в отличие от наземной ПВО зависят от метеоусловий, от наличия аэродромов и ГСМ на них. Более того, нельзя исключать, что вражеские истребители окажутся не хуже американских по качеству и их будет не меньше по количеству. Но, видимо, как раз этот вариант в Пентагоне давно уже исключили. Что не очень разумно, если не сказать сильнее.

Ориентация на войну неясно с кем затронула даже ВМС США, которые получили корабли класса LCS (littoral combat ship, корабль прибрежного действия). Как положено, был организован конкурс на лучший вариант подобного корабля, на который были выставлены построенный по традиционной схеме «Фридом» и футуристический тримаран «Индепенденс». На конкурсе этом победила дружба (то есть лоббисты от ВПК), на вооружение были приняты оба корабля (раньше считалось, что такое было возможно только в СССР). Впрочем, выбор на самом деле был очень сложен: как «Фридом», так и «Индепенденс» имеют очень слабое вооружение при очень высокой цене. Как и в вышеописанных случаях с «быстрым глобальным ударом» или «Страйкерами», совершенно неясно, для каких целей предназначены эти корабли и против кого они должны воевать. Более или менее они подходят на роль патрульных кораблей, но «нормальные» патрульные корабли, строящиеся в основном в Европе, стоят даже не в разы, а на порядки дешевле обоих вариантов LCS.

Необходимо изучать зарубежный опыт

В данной статье не надо искать злорадства или тем более шапкозакидательства. ВС США остаются мощнейшей военной машиной, при наличии понимания ситуации и политической воли они вполне могут «прийти в норму». Этим они кардинально отличаются от европейских армий, превратившихся в мыльные пузыри, причем этот процесс принял необратимый характер. Дело совершенно в другом.

Для нормального развития любой сферы необходимо максимально тщательное изучение зарубежного опыта, как положительного, так и отрицательного. Для военной сферы это важно вдвойне, ведь ВС страны существуют для противостояния внешним угрозам, в первую очередь – иностранным ВС. Соответственно развитие иностранных ВС дает важнейшую пищу для размышлений при организации военного строительства в РФ.

Как ни удивительно это прозвучит, сейчас ВС РФ близки к идеалу. Они перестали быть армией «советско-азиатского типа», давящей противника массой, не считаясь с потерями, но не превратились в мыльный пузырь европейского типа, являющийся армией лишь по названию. И чрезвычайно важно, уйдя от одной крайности, не дойти до другой (а Россия, к сожалению, очень любит крайности).

До последнего времени подобным идеалом были, безусловно, ВС Израиля. При чрезвычайно трепетном отношении к жизни каждого военнослужащего ЦАХАЛ была способна вести сколь угодно жестокую контактную наземную войну, в том числе с численно превосходящим противником. Но и израильтяне слишком увлеклись американскими «высокотехнологичными бесконтактными» концепциями, из-за чего израильская армия начала ощутимо портиться. Свидетельством чему стала формально выигранная, но фактически крайне неудачная война в Ливане против «Хезболлы» летом 2006 года.

В России очень многие искренне ненавидят Америку, тем более эта ненависть постоянно подогревается официальной пропагандой. Одновременно для большей части россиян, включая очень многих ненавистников и пропагандистов, та же Америка остается абсолютным идеалом, который надо копировать полностью и во всех аспектах, включая ошибки и откровенные глупости.

Вспоминается история, имевшая место в конце 40-х, когда в СССР под названием Ту-4 копировали американскую «Сверхкрепость» В-29, залетевшую на Дальний Восток в 1944 году после бомбардировки Японии. Туполев, которому Сталин приказал руководить копированием, сказал, что может сделать самолет лучше. На что Сталин ответил эпохальной фразой: «Не надо лучше. Сделайте такой же». В итоге были скопированы даже пепельница и гнездо под бутылку кока-колы в приборной панели (хотя советским летчикам в полете курить запрещалось, а о кока-коле в стране вообще понятия не имели), а также случайная дырка (видимо, от японской пули) в крыле.

К сожалению, существует опасность, что в руководстве наших ВС тоже могут уверовать в «высокотехнологичную бесконтактную войну» против некоего безропотного бессловесного противника, в то, что «война теперь совсем другая», что «больше никогда не будет танковых сражений» и т.д. и т.п. При том что бюджет наш сильно меньше американского, поэтому мы не можем позволить себе роскоши выкидывания миллиардов на бесполезные поделки типа бронемашин МRАР и кораблей LCS.

Необходимо четко и ясно понимать, что борьба с терроризмом – не только не единственная, но и очень далеко не главная задача ВС. Армия и флот должны в организационном, технологическом и психологическом плане готовиться в первую очередь к полномасштабным войнам с двумя сильнейшими потенциальными противниками – с ВС США и с обновленной НОАК («Новая Великая китайская стена», «НВО», 20.10.17). Чем выше будет наша готовность к этим войнам, тем ниже вероятность того, что нам придется их когда-либо вести.

В 19 веке российский император Александр III Миротворец любил повторять своим министрам: «Во всем свете у нас только два верных союзника, наша армия и флот. Все остальные, при первой возможности, сами ополчатся против нас».
А, что сегодня? Есть ли у России враги? Кто готов объявить нам войну? И сможем ли мы противостоять гипотетической агрессии?
Статья заместителя директора Института политического и военного анализа Александра Храмчихина открывает дискуссию о внешних угрозах национальной безопасности «Если завтра война».
Просим учесть, что мнение авторов может не совпадать с позицией редакции.

Тема внешних угроз для России очень обширна, она требует длительного объемного обсуждения. Если говорить предельно коротко, то достаточно очевидно, что для России можно выделить три основных угрозы: США и НАТО; исламский мир; Китай. Есть также две угрозы «второго ранга» - Турция и Япония, на обсуждение которых здесь не хватит места. Отдельно выделять еще и Грузию все же неприлично.

Как классическая военная сила исламский мир для нас угрозы не представляет и представлять не будет по трем причинам.

Проще всего парируется исламская угроза. Дело в том, что как классическая военная сила исламский мир для нас угрозы не представляет и представлять не будет по трем причинам. Во-первых, исламские страны "дальнего зарубежья" с нами не граничат, несмотря на весь технический прогресс, это весьма важно - без общей границы воевать затруднительно. Во-вторых, исламский мир до такой степени политически, этнически и, как ни странно, конфессионально, разобщен, что представить себе хотя бы временное и ситуативное его объединение совершенно невозможно, а по отдельности ни одна исламская страна сопоставимым с нами военным потенциалом располагать не будет никогда (если только не распадется сама Россия). Потому что, в-третьих, исламский мир абсолютно беспомощен в научно-технологическом плане, он не способен даже на копирование современной боевой техники.

Поэтому угроза со стороны исламского мира может носить лишь террористический характер. И здесь хочется повторить банальную вещь: борьба с терроризмом - дело спецслужб и Внутренних войск, а не ВС. Если дело дошло до того, что без ВС не обойтись, то это уже не борьба с терроризмом. В частности, если говорить о Чечне, то в обеих войнах со стороны России имело место подавление крупномасштабного вооруженного мятежа, направленного на отделение части территории страны, а никак не борьба с терроризмом. На самом деле, ельцинская формулировка "восстановление конституционного порядка" со всех точек зрения адекватнее путинской "контртеррористической операции".

Конечно, ВС необходимо будет задействовать, если придется (почти наверняка придется) бороться с исламскими радикалами за пределами России, т.е. в Центральной Азии в случае начала экспансии талибов на север после ухода войск НАТО из Афганистана. Именно для таких задач у нас есть ВДВ. Никаких крупномасштабных десантных операций в случае классической войны они давно уже проводить не способны, зато очень хорошо обучены именно противопартизанской войне. Для их поддержки может быть использована небольшая часть фронтовой и армейской авиации. В целом, в подобной операции может быть задействовано максимум 5% ВС РФ.

Эволюция НАТО после окончания холодной войны - особая тема. Причем существует очень мало тем, которые до такой степени искажены в российском массовом сознании по сравнению с реальностью, как тема НАТО. По отношению к этой организации у нас имеет место самая настоящая коллективная паранойя, причем власть и "ученые-эксперты" подвержены ей ничуть не меньше, чем население в целом. Собственно, именно они и транслируют свою паранойю в народные массы.

Резкий рост благосостояния и столь же резкое снижение рождаемости (эти процессы всегда и везде взаимосвязаны именно таким образом) привели к тому, что чувствительность западных армий к собственным потерям дошла до такого состояния, когда вести серьезную войну становится невозможно. Попытка воевать без потерь за счет подавляющего технического превосходства стала причиной непомерного роста стоимости вооружения и техники, а затем и (что совсем удивительно) боеприпасов, которые по определению являются на войне, да и на учениях расходным материалом. Это даже до экономического кризиса привело к резкому сокращению количества техники в натовских армиях (в разы по всем основным классам по сравнению с концом 80-х - началом 90-х), а после начала кризиса не стало хватать уже и боеприпасов, что в полной мере проявилось в Ливии.

В итоге боеспособность европейских армий стала величиной почти виртуальной. ВС США, разумеется, сильнее ВС остальных 27 стран НАТО вместе взятых, но и они надорвались на бесконечных войнах. Существенное сокращение военных расходов и, следовательно, военных возможностей США стало неизбежным, оно уже началось.

Соответственно эволюционировали и войны, которые вело НАТО. Сначала была блестящая победа над Ираком в 1991 г. Затем экстенсивное подавление несопоставимо более слабой Сербии в 1999 г., при этом расходы стран победившего НАТО на данную операцию (при почти полном отсутствии потерь) оказались практически такими же, как и ущерб, нанесенный побежденной Сербии. После этого была продемонстрирована полная импотенция в Афганистане, которая в следующем году завершится естественным поражением (мы будем расхлебывать его последствия). Затем - совершенно вопиющая недееспособность европейцев в Ливии. К этому надо добавить "непротивление злу насилием" в Грузии в августе 2008 г. и в Сирии - уже два года.

Мы не можем сказать, в каких формах, и какими темпами будет идти китайская экспансия, но сама по себе она неизбежна.

Соответственно, все разговоры о возможной агрессии НАТО против России - либо полная некомпетентность, либо сознательная ложь . Еще лет 5 назад имело смысл обсуждать угрозу со стороны одних США, но теперь и эта тема ушла в прошлое.

Наконец, о Китае. Россия уже 20 лет активно навязывает Пекину «стратегическое партнерство», причем у нас очень многие всерьез уверены, что российско-китайские отношения являются эксклюзивными и союзническими. Между тем, КНР установила отношения «стратегического партнерства» со множеством стран мира, включая большинство западных, поэтому ни о какой эксклюзивности России для Китая нет и речи. Как и о союзе. На протяжении всех этих 20 лет и официальные лица КНР, и китайские ученые неизменно подчеркивают, что российско-китайские отношения не являются союзническими и не против кого не направлены. Это твердая позиция Пекина, как официальная, так и фактическая.

Что касается китайской угрозы для нас, то она не гипотетична, она объективна. То, что Китай не сможет прожить без экспансии, определяется законами природы и экономики, а не какой-то китайской агрессивностью. Мы не можем сказать, в каких формах и какими темпами она будет идти, но сама по себе экспансия неизбежна. Для Китая вопрос стоит однозначно - либо захват территорий и ресурсов, либо коллапс и гражданская война.

Во-первых, если потребление на душу населения продовольствия, электроэнергии, нефти и т.д. в КНР выйдет на уровень, хотя бы сопоставимый с западным, ей одной не хватит ресурсов всей планеты. Это не гипотеза, это факт. Так же, как и то, что при нынешних темпах роста китайской экономики данная проблема возникнет в очень обозримом будущем, при жизни подавляющего большинства читателей данной статьи.

Во-вторых, перенаселенность восточных районов КНР создает непомерную нагрузку на природу и инфраструктуру, а попытки ограничивать рост населения являются половинчатыми и при этом ведут к неразрешимым социальным проблемам. Поэтому Китаю нужно расширить территорию, это тоже объективный факт. При этом собственная слабозаселенная западная часть страны, к сожалению, не подойдет. Тибет является экстремальным высокогорьем, где невозможно постоянное проживание неприспособленных к этому «равнинных» жителей и, тем более, невозможна сколько-нибудь серьезная хозяйственная деятельность. СУАР в этом плане не намного лучше. На фоне этих регионов Южная Сибирь несравненно комфортнее и благоприятнее во всех отношениях. А вот Юго-Восточная Азия, которую у нас априорно провозглашают главным направлением китайской экспансии, как раз, очень мало для такой экспансии подходит. Там совсем немного территории, немного ресурсов (по крайней мере, гораздо меньше, чем в азиатской части России), зато очень много местного населения. Поэтому не надо заниматься (само)обманом, у Китая есть всего два направления экспансии - Россия и Казахстан.

Вообще, популярные аргументы наших многочисленных платных и бесплатных «адвокатов Китая» - что у Китая полно своей свободной территории; что у нас китайцам холодно; что в других странах китайцев еще больше; что в начале ХХ века китайцев в России было гораздо больше, чем сейчас, но ведь ничего не случилось; что Китай исторически не склонен к расширению; что у Китая низкий уровень военных расходов относительно ВВП и "маленькая" армия относительно численности населения и многие другие - являются либо прямой ложью, либо той самой полуправдой, которая хуже лжи. Так, например, вКНР с ее "маленькими" военными расходами боевой техники всех основных классов сегодня производится больше, чем во всех 28 странах НАТО вместе взятых, некоторые ее образцы уже сегодня несут серьезнейшую угрозу российским ВС в приграничных районах. Опыт последних локальных войн также свидетельствует о том, что многие типы китайской техники выигрывают в бою у российской техники, состоящей на вооружении отечественных ВС.

Сколько бы ни звучало официальных заявлений о том, что Китай не имеет к нам территориальных претензий (в основном эти заявления звучат почему-то из самой России), но Айгуньский и Пекинский договора, по которым установлена нынешняя граница, там официально считают "несправедливыми и неравноправными". В нынешнем международном праве таких категорий просто нет. Но Китай их введет, когда еще немного наберет мощи. Видеть в Китае потенциального союзника - это такая же утрата связи с реальностью, как видеть в НАТО военную угрозу. Здесь ни при чем никакие политические симпатии и антипатии, здесь -- просто суровая объективная реальность, которую хотя бы иногда нужно замечать.

Что касается фактора ядерного сдерживания, то это еще одна интересная тема для отдельной статьи. Здесь скажем коротко, что против неядерных стран оно избыточно, а против ядерных (к коим, увы, относится Китай) - бесполезно. Нельзя забывать о крайне низкой чувствительности китайцев к потерям (в этом их кардинальное отличие от западных армий). Наша беда в том, что мы истово веруем в ядерное сдерживание, что очень мешает развитию обычных ВС. Ядерное оружие должно быть "последним аргументом". Мы же сами себя довели до состояния, когда оно является первым и единственным.

Александр Храмчихин,

заместитель директора Института политического и военного анализа

Армия США (Сухопутные войска страны) / Фото: news.qip.ru

США - одна из немногих стран, в ВС которых сухопутные войска не являются доминирующим видом ни по численности, ни по количеству вооружений и техники, ни по вкладу в боевые операции, ни по уровню влияния. Для американцев важнейшим видом ВС всегда был флот, затем – авиация.

Но даже несмотря на нынешнюю «усталость от войн» и сокращение бюджета Пентагона, сухопутные войска США сохраняют огромный потенциал.

«В случае необходимости воевать на суше будет входящая в состав ВМС морская пехота, уровень боевой подготовки личного состава которой в целом выше, чем в сухопутных войсках»

Их организация очень сложна из-за количества и пространственного размаха. Есть штабы полевых армий (ПА), которые, как правило, дублируют территориальные командования и должны заменить их в случае войны. На территории самих США существуют корпуса – армейские (АК) и воздушно-десантный (ВДК). Но основным типом соединений остаются дивизии, каждая из которых в настоящее время включает по две-три линейные бригады и бригаду армейской авиации. Первые делятся на тяжелые (бронетанковые), легкие (пехотные, воздушно-десантные) и «Страйкер» (их можно условно считать средними), оснащенные одноименными боевыми машинами.

Командование сухопутных войск (штаб – в Форт-Брэгге, Северная Каролина) имеет в составе одну ПА, два АК, один ВДК, два учебных центра, 32-е командование ПВО и командование резерва.

3-й АК (Форт-Худ, Техас) включает большую часть тяжелых соединений. 1-я бронетанковая дивизия (Форт-Блисс, Техас) имеет в составе 1-ю «Страйкер», 2 и 3-ю тяжелые (бронетанковые), 212-ю артиллерийскую и армейской авиации бригады. 1-я кавалерийская (бронетанковая) дивизия (Форт-Худ): 1, 2, 3-я бронетанковые, 41-я артиллерийская и армейской авиации бригады. 1-я пехотная дивизия (Форт-Райли, Канзас): 1, 2-я бронетанковые и армейской авиации бригады. 4-я пехотная дивизия (Форт-Карсон, Колорадо): 1-я «Страйкер», 2-я пехотная, 3-я бронетанковая и армейской авиации бригады. Кроме того, в составе 3-го АК имеется ряд структур корпусного подчинения. Это 3-й кавалерийский полк (эквивалентен бригаде «Страйкер»), 75-я артиллерийская, 36-я инженерная, 89-я военной полиции, 504-я разведывательная, 1, 4, 15, 43-я обеспечения бригады.

Стотысячный контингент сухопутных войск в составе коалиции, возглавляемой США / Фото: m.pikabu.ru

18-й ВДК (Форт-Брэгг) включает большую часть мобильных соединений. 3-я пехотная дивизия (Форт-Стюарт, Джорджия) имеет в своем составе 1-ю бронетанковую, 2-ю пехотную, 3-ю армейской авиации бригады. 10-я легкая пехотная (горная) дивизия (Форт-Драм, Нью-Йорк): 1, 2, 3-я пехотные и армейской авиации бригады. 82-я воздушно-десантная дивизия (Форт-Брэгг): 1, 2, 3-я и армейской авиации бригады. 101-я воздушно-штурмовая дивизия (Форт-Кэмпбелл, Кентукки): 1, 2, 3-я бригады, 101, 159-я бригады армейской авиации. Кроме того, в составе 18-го ВДК имеется ряд структур корпусного подчинения. Это 20-е командование РХБЗ, 16-я военной полиции, 18-я артиллерийская, 20-я инженерная, 525-я разведывательная бригады, 108-я ПВО (одновременно подчиняется вышеупомянутому 32-му командованию ПВО), 44-я медицинская, 7-я транспортная, 35-я связи, 3, 10, 82, 101-я обеспечения бригады.

1-й АК (Форт-Льюис – Маккорд, Вашингтон) – объединение резервно-учебного характера. 7-я пехотная дивизия (Форт-Льюис) не считается боевым соединением, ее штаб отвечает лишь за боевую подготовку и тыловое обеспечение приданных частей. Таковыми являются 1 и 2-я бригады «Страйкер» 2-й пехотной дивизии, 16-я армейской авиации, 17-я артиллерийская, 555-я инженерная и 201-я разведывательная бригады. Кроме того, в составе 1-го АК имеются 42-я военной полиции и 62-я медицинская бригады в составе 593-го командования обеспечения.

1-я ПА (Рок-Айленд, Иллинойс) включает две учебные дивизии. «Восток» (Форт-Нокс, Кентукки) имеет в составе 157, 158, 174, 188, 205-ю пехотные, 177-ю бронетанковую, 4-ю кавалерийскую, 72-ю артиллерийскую бригады. Дивизия «Запад» (Форт-Худ, Техас): 120, 181, 189 и 191-я пехотные, 402-я артиллерийская, 5-я бронетанковая бригады. Командование резерва сухопутных войск (Форт-Брэгг) отвечает в первую очередь за тыловое обеспечение сухопутных войск. В его составе – бригады: 10 медицинских, авиационная, 9 обеспечения, 2 инженерные, 4 военной полиции.

Кроме того, в составе командования сухопутных войск имеются два учебных центра – Форт-Ирвин и объединенной подготовки. В Форт-Ирвине дислоцирован 11-й бронекавалерийский полк (эквивалентен бронетанковой бригаде), выполняющий роль условного противника для других частей и соединений.

Командованиями высшего уровня на территории США являются также учебное (Форт-Юстис, Вирджиния) и МТО (Редстоун, Алабама), их назначение ясно из названий, боевых частей в составе нет.

Дислоцированные на территории США боевые части, не подчиняющиеся командованию сухопутных войск, входят в состав командований ССО, кибернетического и космического.

Командование ССО (Форт-Брэгг) имеет в составе 7 групп ССО (1, 3, 5, 7, 10, 19, 20-ю, две последние – в национальной гвардии), 1-й отряд ССО (группа «Дельта», антитеррористическое подразделение), 75-й полк рейнджеров, 160-й авиаполк ССО, 4 и 8-ю группы психологических операций, 95-ю работы с гражданским населением и 528-ю обеспечения бригады, учебный центр ССО.

Кибернетическое командование (Форт-Бельвуар, Вирджиния) включает 1-е командование информационных операций и 780-ю бригаду военной разведки.

Космическое командование (Редстоун, Алабама) имеет в составе 1-ю космическую (Петерсон, Колорадо) и 100-ю ПРО бригады (Шрайвер, Колорадо).

Сухопутные войска за пределами США и в двух анклавных штатах (Аляска и Гавайи) входят в состав двух территориальных командований и одной ПА.

Европейское командование и дублирующая его 7-я ПА (Висбаден, Германия) имеют в составе 2-й кавалерийский полк – эквивалентен бригаде «Страйкер» (Вилсек, Германия), 173-ю воздушно-десантную бригаду (Виченца, Италия), американскую бригаду НАТО (Зембах, Германия), 12-ю бригаду армейской авиации (Ансбах, Германия), 10-е командование ПВО (Кайзерслаутерн, Германия), 21-е командование обеспечения (Кайзерслаутерн, включает 18-ю инженерную бригаду, 16-ю бригаду обеспечения, 18-ю бригаду военной полиции, 405 и 409-ю бригады поддержки), 66-ю разведывательную и 2-ю связи бригады, а также 7-е объединенное многонациональное учебное командование (Графевор).

Тихоокеанское командование (Форт-Шэфтер, Гавайи) отвечает за оборону анклавных штатов. 25-я пехотная дивизия (Скофилд, Гавайи) имеет в составе 1-ю «Страйкер», 2 и 3-ю пехотные, 4-ю воздушно-десантную, армейской авиации и 25-ю обеспечения бригады. 1 и 4-я бригады дислоцированы на Аляске, 2, 3-я и авиационная – на Гавайях. Кроме того, Тихоокеанскому командованию подчиняются 94-я бригада ПРО (Форт-Шэфтер), 8-е командование обеспечения (Скофилд, в составе – 8-я бригада военной полиции, 10-я группа обеспечения, 130-я инженерная бригада), 311-е командование связи (1-я и 516-я бригады связи), 196-я пехотная и 500-я разведывательная бригады.

8-я ПА (Сеул) организационно не входит в состав Тихоокеанского командования, отвечает за оборону Республики Корея. 2-я пехотная дивизия имеет в своем составе 1 и 2-ю бригады «Страйкер» (Форт-Льюис, Вашингтон, как было сказано выше, административно подчинены 7-й пехотной дивизии 1-го АК), бригаду армейской авиации (Кэмп-Хэмфри, Корея), 210-ю артиллерийскую бригаду (Кэмп-Коси, Корея), 2-ю бригаду обеспечения (Кэмп-Кэролл, Корея). Частями армейского подчинения являются 19-е командование обеспечения, 35-я бригада ПВО, 501-я разведывательная, 1-я связи, 65-я медицинская бригады.

В составе сухопутных войск США еще 4 территориальных командования, каждое из которых дублировано штабом полевой армии. Это Северное командование, 5-я ПА (Сан-Антонио, Техас, отвечает за оборону Северной Америки), Южное командование, 6-я ПА (Сан-Антонио, Техас, отвечает за Латинскую Америку, кроме Мексики), Центральное командование, 3-я ПА (Шоу, Южная Каролина, отвечает за регион Ближнего и Среднего Востока и Центральной Азии), Африканское командование, 9-я ПА (Виченца, Италия). В мирное время все они являются чисто штабными структурами, не имеющими частей в постоянном подчинении.

Национальная гвардия отвечает за оборону территории США, ее части в мирное время подчиняются губернаторам штатов. В реальности, поскольку оборонять территорию страны не от кого, они регулярно задействуются в операциях за рубежом. В составе сухопутных войск национальной гвардии имеется 8 пехотных дивизий, части каждой из которых разбросаны по трем – пяти смежным штатам.

28-я пехотная дивизия (Пенсильвания, Огайо, Мэриленд): 2-я пехотная, 55-я тяжелая, 56-я «Страйкер», 28-я армейской авиации бригады.

29-я пехотная дивизия (Вирджиния, Мэриленд, Северная Каролина, Флорида): 30-я бронетанковая, 53 и 116-я пехотные, 29-я армейской авиации бригады.

34-я пехотная дивизия (Миннесота, Висконсин, Айова, Айдахо): 1-я бронетанковая, 2 и 32-я пехотные, 116-я кавалерийская, 34-я армейской авиации бригады.

35-я пехотная дивизия (Канзас, Миссури, Иллинойс, Джорджия, Арканзас): 33, 39, 48-я пехотные, 35-я армейской авиации бригады.

36-я пехотная дивизия (Техас, Оклахома, Луизиана, Миссисипи): 45, 56, 72, 256-я пехотные, 155-я бронетанковая, 36-я армейской авиации бригады.

38-я пехотная дивизия (Индиана, Мичиган, Огайо): 37 и 76-я пехотные, 38-я армейской авиации бригады, 278-й бронекавалерийский полк.

40-я пехотная дивизия (Калифорния, Орегон, Вашингтон, Гавайи): 29, 41, 79-я пехотные, 81-я бронетанковая, 40-я армейской авиации бригады.

42-я пехотная дивизия (Нью-Йорк, Нью-Джерси, Вермонт): 27, 50, 86-я пехотные, 42-я армейской авиации бригады.

Единственный танком, стоящий на вооружении сухопутных войск США, – М1 «Абрамс». В регулярных частях имеется 2397 машин наиболее современной модификации М1А2 (из них 1814 еще более совершенных М1А2SEP). Из 3326 танков предыдущей версии М1А1 большая часть переведена на хранение. Там же и наиболее старый вариант «Абрамса» (со 105-мм пушкой, монолитной броней и устаревшим оборудованием) – до 1281 М1 (возможно, меньше, поскольку часть старых танков разбирается на запчасти, часть переоборудуется в более современные варианты и в инженерные машины без вооружения).

В настоящее время основная боевая машина сухопутных войск США – «Страйкер», который выпускался в 10 модификациях. Общее количество этих машин достигает 4430. Именно ими оснащены бригады «Страйкер», они, как считает американское командование, сочетают боевую мощь (которой недостает легким соединениям) и мобильность (ее не хватает тяжелым соединениям).

Несмотря на наличие в войсках существенного количества разведывательных БЛА, значительное внимание по-прежнему уделяется наземной разведке. На вооружении состоят до 1719 машин М3 «Брэдли» и 361 модернизированная БРМ этого же типа M7A3 BFIST. Семейство «Страйкер» включает от 545 до 577 собственно БРМ M1127, 131 БМТВ M1128 (со 105-мм пушкой), до 188 машин поддержки M1131, 274 машины РХБЗ M1135. Кроме того, имеется 465 легких БРМ M1200, 1593 М1117 и 128 немецких Tpz-1 «Фукс».

БМП представлены только машинами М2 «Брэдли» в количестве до 4630 единиц. Всего в сухопутных войсках имеется максимум 6231 БМП М2 и БРМ М3 «Брэдли», из них 4559 в строю, остальные на хранении.

Самым многочисленным остается БТР M113A2/A3, которых 3727 единиц (еще примерно 10 тысяч на хранении, постепенно продаются за рубеж). Семейство «Страйкер» включает до 1972 собственно БТР M1126, 348 КШМ M1130, до 168 легких инженерных М1132, 304 медицинские машины М1133. В войсках есть противопартизанские бронеавтомобили, построенные по технологии MRAP (с усиленной противоминной защитой). Подавляющее большинство этих машин не имеет вооружения, поэтому они по сути являются транспортными средствами, а не ББМ. После вывода войск США из Афганистана в строю и на хранении останется 5651 бронеавтомобиль «Ошкош» и 2934 МаххРrо (из них 301 медицинская машина).

В американских войсках имеется 975 САУ М109А6. Еще до 728 старых САУ М109А2/3/5 находятся на хранении, откуда постепенно распродаются за рубеж или демонтируются. САУ М109 принята на вооружение еще в 60-е, но прошла шесть модернизаций, вариант М109А6 считается отвечающим современным требованиям. Насчитывается 821 буксируемое орудие M119A2, до 362 M198, 518 M777A1/2. М777 поступают на вооружение, М198 постепенно списываются. Имеется 990 минометов M252, 1076 M120/M121 и 441 самоходный M1129 «Страйкер».

На вооружении состоит 991 РСЗО M270/A1 MLRS и 375 облегченных вариантов той же системы M142 HIMARS (227 мм). Все РСЗО являются также ПУ для ОТР ATACMS.

Имеется 2032 самоходных ПТРК «Тоу» и несколько тысяч переносных ПТРК «Джавелин».

Основу армейской ПВО составляют ЗРК большой дальности «Пэтриот», которыми оснащены все бригады ПВО. Бригада включает 2–4 батальона, в каждом из которых 3–4 батареи по 6–8 ПУ (по 4 ЗУР на каждой). Всего 1106 ПУ ЗРК «Пэтриот».

Кроме него, единственным действующим средством наземной ПВО является ПЗРК «Стингер». На вооружении состоит несколько тысяч собственно ПЗРК, а также 703 ЗРК малой дальности «Авенджер» (4 ПЗРК «Стингер» на автомобиле «Хаммер»).

Все самолеты армейской авиации США выполняют вспомогательные функции. Это 37 самолетов разведки и наблюдения RC-12, 9 канадских самолетов РЭР Dash-7, а также транспортные: 140 С-12, 28 UC-35, 11 SA-227 (он же C-26E), 2 «Гольфстрим», 2 С-31, 3 С-37, 6 итальянских С-27J.

Основу ударной мощи армейской авиации составляют 769 вертолетов АН-64 «Апач» (681 D, 88 Е, производство продолжается). Кроме того, на хранении 16 старых боевых вертолетов АН-1S «Кобра».

К боевым можно также отнести многоцелевые и разведывательные вертолеты: до 525 ОН-58 (до 263 А, до 157 С, 105 D, еще 229 D, 10 А, 6 С на хранении), 39 МН-6М, а также 61 вертолет РЭБ ЕН-60А и вертолеты ССО: 62 MH-47G, 87 MH-60 (31 M, 35 L, 21 K).

На вооружении армейской авиации также состоят 123 спасательных вертолета НН-60 (32 L, 91 М), 157 учебных ТН-67 и транспортные: 412 СН-47 (111 D, 301 F), 1534 UH-60 (674 A, 599 L, 261 М, на хранении еще 19 L), 290 EC145 (европейская модель, выпускается по лицензии под названием UH-72A), до 20 UH-1.

Сухопутные войска США, по-видимому, являются единственными в мире, имеющими собственный флот. Он включает 6 десантных транспортов типа «Франк Бессон» и 118 десантных катеров различных типов.

Новая американская военная стратегия практически не подразумевает участия сухопутных войск в боевых действиях за исключением крайне маловероятного случая крупномасштабного конфликта. При необходимости воевать на суше будет морская пехота, входящая в состав ВМС (уровень боевой подготовки ее личного состава в целом выше, чем в сухопутных войсках). Обновление техники сухопутных войск идет достаточно низкими темпами, завершаются закупки ББМ «Страйкер», гаубиц М777, вертолетов «Апач» и UH-72А «Лакота», а также разведывательных БЛА и различного оборудования связи, РЭБ и т. п. Тем не менее боевая мощь сухопутных войск остается очень высокой, они гарантированно будут превосходить в обозримом будущем любую армию мира, кроме китайской и российской.

Количество вооружений советского и собственного производства у бывших членов Варшавского договора было велико. Судьба этих ВВТ – весьма интересный вопрос.

Страны из Организации Варшавского договора (ОВД) были приняты в НАТО в два приема. Чехия, Венгрия, Польша – в 1999 году, Словакия, Болгария, Румыния – в 2004-м. ГДР растворилась в натовской ФРГ в 1990-м. Прием восточноевропейских стран в альянс преследовал две цели: максимально ограничить сферы влияния России, подчеркнуть утрату ею какой-либо значимости на континенте и обеспечить натовскую бюрократию широким полем деятельности на длительный срок. Состояние присоединяемых армий значения не имело, поскольку военная цель при расширении блока никогда не ставилась. Переоснащение «новонатовцев» с советской техники на западную было их собственной проблемой. Как правило, денег на это у неофитов не хватало, поэтому даже страны первой волны, находясь в альянсе уже 17 лет, перевооружились лишь частично, вторую волну этот процесс почти не затронул.

Оставим в стороне «диссидента» ОВД Румынию, чья армия почти полностью оснащена техникой собственного производства (хотя и сделанной под сильным советским влиянием) и традиционно варится в собственном соку. Поговорим об остальных странах ОВД, включая покойную ГДР (с ее техникой для сухопутных войск).

Бронированные «потеряшки»

Даже анализ официальных данных, предоставленных восточноевропейскими странами для ДОВСЕ и Регистра ООН по обычным вооружениям, показывает, что значительная часть техники, выведенной из состава их ВС, физически продолжает существовать и используется либо на запчасти, либо на экспорт. Во втором случае декларации отнюдь не всегда совпадают с реалиями. При этом между Польшей, Чехией, Словакией, Венгрией и Болгарией практикуется постоянный обмен, в том числе однотипной техникой. Часть идет на реэкспорт, часть «растворяется».

Разумеется, значительные объемы вооружения советского и восточноевропейского производства к настоящему времени утилизированы. В первую очередь это касается бронетранспортеров – всех БТР-40, БТР-50, БТР-152, почти всех БТР-60 и ОТ-64. Какая-то доля этих машин еще жива, но, видимо, крайне незначительная, установить ее величину практически невозможно, да и не нужно, поскольку сегодня их боевая ценность равна нулю. Это относится и к танкам Т-54, Т-55, хотя они скорее всего уцелели в более ощутимых количествах – до нескольких сотен. Последний случай экспорта Т-55 из стран бывшей ОВД имел место в 2005-м: 120 танков из Болгарии отправили в Эритрею. Кроме того, в распоряжении Софии может оставаться до 170 «неучтенных» Т-62.

Танки Т-72 новыми, конечно, не назовешь, но на сегодня это наиболее массовый и самый воюющий танк в мире. В ОВД 551 Т-72 имела ГДР, 759 – Польша, 815 – ЧССР, 138 – Венгрия (в начале 90-х докупила еще 100 в Белоруссии), 333 – Болгария (плюс 100 приобретенных в 90-е у России). На данный момент у Войска польского имеется 505 танков этого типа, еще 135 были переделаны в РТ-91. У ВС Чехии – 120, Словакии – 30, Венгрии – 76, Болгарии – 314. Не менее 11 машин в этих странах и в Германии стали музейными экспонатами.

В США и другие страны «старого НАТО», а также в Финляндию, Грузию, Нигерию, Ирак ушли 425 Т-72. Судьба 1180 танков (351 из ГДР, 60 из Польши, 450 из Чехии, 200 из Словакии, 5 из Венгрии, 117 из Болгарии) неясна. Какую-то часть «потерявшихся» машин, очевидно, разобрали (на запчасти, для изучения, на металлолом), продали в музеи и частные коллекции, расстреляли на полигонах в качестве мишеней. Однако на все это вряд ли приходится хотя бы половина недостающих танков. Более того, не все ясно и с 97 Т-42, проданными из запасов ГДР в Финляндию (хотя считается, что все они, кроме одного музейного, утилизированы).

БМП-1 в бывших странах ОВД имелось почти 5400 (в Польше и ЧССР их производили по советской лицензии), из которых сейчас в составе ВС числится около 1800. Продано около 1500, причем 375, приобретенных Швецией у Германии, были возвращены в… Чехию. В итоге количество машин этого типа с неясной судьбой превышает 2500 единиц. Разумеется, здесь также имеют место неучтенные утилизации, расстрелы на полигонах, продажа в музеи и частникам, но совершенно точно не менее тысячи машин ни под один из этих сценариев не попали.

С БМП-2 таких проблем нет. Сейчас они стоят на вооружении лишь в армиях Чехии (173) и Словакии (95). 87 немецких, польских и чешских машин проданы, две находятся в музеях, неясна судьба лишь 8 БМП-2 армии бывшей ГДР.

Только ГДР имела на вооружении 1266 БТР-70, проданы 520, остальные 746 канули в неизвестность. В 2015 году 19 БТР-70 пришли в Словакию из Белоруссии (видимо, для перепродажи). БТР-80 имеет сегодня лишь Венгрия – 406 обычных и 178 единиц модификации А, а также 14 инженерных машин на их базе. В Ирак и на Украину (еще до АТО) ушли 74, судьба еще 59 опять же неясна.

САУ 2С1 производились по лицензии в Польше и Болгарии, причем у последней большие расхождения по числу произведенных установок (от 256 до 686). Поляки выпустили 533 САУ, ГДР имела 374, ЧССР – 150, Венгрия – 153. Сейчас остается на вооружении и на хранении примерно 300 2С1 у Польши и, видимо, 200–250 у Болгарии, 5–6 САУ находятся в музеях. За пределы обсуждаемых стран проданы 252 (по другим данным – 301) установки. Соответственно судьба от 660 до 1140 2С1 неясна. Разумеется, и здесь есть варианты утилизации, полигонов и музеев, но вряд ли они охватывают столь значительное количество «потеряшек».

Из 95 САУ 2С3, состоявших на вооружении ННА ГДР, 9 были проданы в США, куда делись остальные 86, неизвестно. Болгария продала четыре 2С3. Из 16 венгерских САУ данного типа от 10 до 13 были через Чехию проданы на Украину, одна стала музейным экспонатом, судьба еще 2–5 не установлена.

Из 408 чехословацких колесных САУ «Дана», произведенных для собственной армии, 86 на вооружении ВС Чехии, 24 проданы в Грузию (как минимум одна из них стала российским трофеем в августе 2008 года), не менее трех – музейные экспонаты. Куда делись остальные 295 – вопрос. Еще 111 этих САУ приобрела у ЧССР Польша, все они до сих пор состоят на вооружении ее армии.

Крайне сложно определить судьбу буксируемых орудий. Большинство из них произведено еще до Второй мировой или во время оной. Однако уже к этому времени данный класс техники практически достиг предела развития, поэтому и американских орудий того же периода в мире, включая США, еще очень много. На вооружении восточноевропейских армий сейчас осталось незначительное количество буксируемой артиллерии – 19 гаубиц Д-30 у Словакии, 31 Д-20 у Венгрии и до 150 у Болгарии, у нее же, возможно, до 30 М-30. Испарилось до 1800 М-30, около 270 Д-30, до 100 А-19, до 280 МЛ-20, до 400 Д-20. Большая часть этих орудий скорее всего утилизирована, но до тысячи вполне могут еще физически существовать.

Из 72 РСЗО БМ-21 «Град», имевшихся в армии ГДР, четыре продали в США, судьба остальных неясна. Польша имела 232 таких РСЗО, из которых до 75 переделаны по варианту WR-40 «Лангуст», примерно 135 остаются на вооружении в оригинальном виде. Из 66 венгерских «Градов» большая часть, если не все, ушла в Чехию, а оттуда 18 из них – в Словакию, которая также получила 11 «Градов» из Белоруссии. Из Чехии пять БМ-21 ушли в США и до 36 – на Украину (также до АТО), из Словакии 20 – в Саудовскую Аравию. Из 225 болгарских «Градов» продано примерно 52, еще один или несколько стали экспонатами. Таким образом, на вооружении в Польше и Болгарии (с учетом «Лангустов») остается примерно 380 РСЗО, судьба 100 с лишним неизвестна.

В ЧССР для собственной армии произвели примерно 210 собственных «Градов» – РСЗО RM-70. Уже после развода страны в Словакии выпустили 26 модернизированных РСЗО RM-70 «Модулар», остающихся на вооружении. Как минимум 181 установку экспортировали, судьба примерно 30 неясна, как и 69 бывших немецких (в ГДР имелось 265 РСЗО данного типа, из которых продано 196). 30 польских RM-70 остаются на вооружении.

Из 41 ЗРК «Оса», имевшихся у ННА, проданы 14, судьба 27 покрыта мраком. У Польши, Чехии и Болгарии все эти ЗРК остаются на вооружении (64, 24, 24 соответственно). Все 40 комплексов «Стрела-10» из арсеналов ГДР пропали без вести, как и 36 аналогичных ЗРК чехословацкой армии. Остаются на вооружении у Чехии (16), Словакии (48), Болгарии (20).

ЗСУ-23-4 «Шилка» состояли на вооружении в ГДР (150), Польше (87) и Болгарии (40). Сейчас их остается примерно по 30 в Польше и Болгарии. Как минимум по одной немецкой и польской «Шилке» в музеях, 120 немецких были проданы. Судьба остальных ЗСУ (примерно 100) неясна.

Таким образом, на вооружении ВС Польши, Чехии, Словакии, Венгрии, Болгарии на сегодня остаются свыше тысячи Т-72, примерно две тысячи БМП, около 900 САУ, более 200 буксируемых орудий, около 450 РСЗО, примерно 200 ЗРК войсковой ПВО и около 60 ЗСУ советского и собственного (времен Варшавского договора) производства. Кроме того, неясна судьба порядка двух тысяч танков, 2600 БМП, 800 БТР, 1500 САУ, 2800 буксируемых орудий, более 200 РСЗО и 100 ЗРК, примерно 100 ЗСУ. Исчезло гораздо больше, чем осталось.

Закрома нестабильности

В Чехии вполне официально существует частная компания Excalibur Army, предлагающая покупателям танки Т-72 и Т-55, БМП-1, САУ 2С1 и «Дана», гаубицы Д-20, РСЗО RM-70, запчасти для них, инженерные и вспомогательные машины. У компании широкий выбор стрелкового оружия и боеприпасов, в том числе снарядов калибров 100, 120, 122, 125, 152 миллиметра. Именно из запасов «Экскалибура» в последние годы идут поставки Т-72, БМП-1, RM-70 в Ирак и Нигерию. Официальным поставщиком выступает Чехия, но количество техники на вооружении ее армии при этом не меняется. Очевидно, именно «Экскалибур» и является владельцем большей части всей описанной здесь неучтенки, техники там гораздо больше, чем у армии Чехии. Второй по размерам источник, по-видимому, Болгария.

Исчезнувшее оружие отлично подпитывает сегодняшние войны. Словакия за последние годы официально продала 20 БМ-21 в Саудовскую Аравию. Разумеется, на вооружение армии королевства они не поступили, а достались формированиям, воюющим против Асада. Сколько советской техники неофициально купили в Восточной Европе для своих сирийских, ливийских и йеменских клиентов аравийские монархии можно только догадываться. Совершенно точно следует сказать, что вся многочисленная оппозиционная Дамаску рать никоим образом не могла бы так долго воевать за счет трофейных боеприпасов, при таких интенсивных боях они бы давно закончились. То есть поставки «борцам с тиранией» боеприпасов из Восточной Европы через Турцию носили и носят массовый характер. Более того, на сегодня София практически официально признает, что поставки для исламских радикалов в Сирии на саудовские деньги стали едва ли не главной статьей экспортных доходов Болгарии.

Украина в 2008–2010 годах (при президентах Ющенко и Януковиче) получила из Венгрии 8 БТР-80 и 65–66 САУ 2С1. Из Чехии в 2008 году поступило 50 БМП-1, данные по 2009–2011 годам расходятся. Максимально за этот период ВСУ получили до 48 САУ 2С1, до 13 «Акаций» – САУ 2С3, до 44 гаубиц Д-30, до 36 РСЗО БМ-21. Возможно, вся эта техника шла для перепродажи и/или утилизации, тем не менее поставки имели место и пополнили арсеналы. С 2014 года поступлений тяжелой техники из Восточной Европы на Украину не зафиксировано, поскольку пока там хватает своей (ее больше и она лучше, чем у стран бывшего ОВД), однако такая возможность, безусловно, сохраняется. Поставки боеприпасов и стрелкового оружия вполне могли быть, отследить их практически невозможно.

Встроена в данные схемы и Белоруссия. По крайней мере часть «Градов», ушедших через Саудовскую Аравию сирийским бандитам, оттуда.

Разумеется, в настоящее время советская техника сильно устарела и против серьезного противника применять ее почти бесполезно. Но для локальных войн, что сегодня идут на Украине и Ближнем Востоке, она очень даже подходит. И, как видно, хватит ее еще надолго.